Очень страшное кино (2000)

Дрю сидела на кухне, обхватив чашку кофе руками. Телефон зазвонил так, будто кто-то специально ждал, пока она расслабится. Она подняла трубку, ожидая услышать голос подруги или, может, мамы. Но вместо этого — тишина. Не просто отсутствие звука, а что-то плотное, будто воздух превратился в вату. И потом — голос. Низкий, с хрипотцой, как будто его пропустили через старую радиолу.

«Ты знаешь, что я тебя вижу?» — спросил он.

Дрю замерла. Её пальцы сжали трубку так, что костяшки побелели. Она хотела бросить её, но что-то удерживало. Любопытство? Страх? Или просто привычка к тому, что мир всегда был безопасным.

«Вы ошиблись номером», — сказала она, но голос дрогнул.

Он засмеялся. Смех был... нет, не зловещий. Скорее, как в том анекдоте про Штирлица, когда шутка понятна только тому, кто её рассказывает.

«Я не ошибаюсь, Дрю. Ты сейчас в красной кофте. И тени за твоим окном... они пляшут, как демоны. Или как пьяные на субботней вечеринке. Ты чувствуешь их?»

Она обернулась. За окном ничего. Только старый клён, ветки которого стучали по стеклу. Но запах... запах старой древесины, пахнущей временем, вдруг стал слишком явным.

«Кто вы?» — прошептала она.

«Ты уже знаешь».

И тут она поняла. Это не шутка. Это не ошибка. Это... нет, скорее, они начали двигаться иначе. Тени. Ветки. Воздух. Всё стало плотнее, ближе.

Она бросила трубку, схватила ключи и выбежала на улицу. Холодный ветер ударил в лицо, но это было лучше, чем оставаться там. Она бежала, не оглядываясь, пока не услышала скрип шин.

Потом это случилось.

Вы тоже это чувствуете? Или мне показалось?

Её отец вышел из машины, лицо его было белее снега. «Дрю, я... я не видел тебя».

Она лежала на асфальте, глядя в небо. Тени снова плясали, но теперь они были ближе. Гораздо ближе.

«Ты знаешь, что я тебя вижу?» — шепнул кто-то. Или что-то.

И тут она поняла. Это не конец. Это только начало.