Годзилла (1998)

Байтемир, его жена Айгуль и их двое детей — типичная семья успешных предпринимателей, привыкших к блеску стеклянных небоскребов и шуму большого города. Но всё изменилось в один день. Не то чтобы они хотели этого — скорее, обстоятельства сложились так, что пришлось уехать. В аул. Да, именно туда, где дороги больше похожи на тропы, а воздух пахнет... нет, не так. Воздух там не пахнет — он *ощущается*. Тяжелый, густой, как будто пропитанный запахом старой древесины, земли и чего-то ещё, чего они не могли определить. Вы тоже это чувствуете? Или мне показалось?

Сначала всё казалось шуткой. Дом, который им выделили, был старым, но крепким. Деревянные стены, потрескавшиеся от времени, но всё ещё державшиеся, как будто сопротивляясь годам. Тишина. Не просто отсутствие звука — будто воздух превратился в вату, поглотив всё, что могло бы нарушить покой. Но потом это случилось... ты поймёшь, о чём я.

Они начали замечать странности. Тени плясали, как демоны... или как пьяные на субботней вечеринке. Айгуль говорила, что это игра света, но Байтемир чувствовал — что-то не так. Дети, обычно такие шумные, стали тихими, будто прислушиваясь к чему-то. К чему? Кто знает. Может, к тому, что скрывалось за горизонтом, за этими бескрайними степями, которые казались такими пустыми, но на самом деле были полны... чего? Жизни? Тайны? Опасности?

Однажды ночью они услышали гул. Нет, не гул — скорее, вибрацию, которая шла от земли, через пол, через стены, прямо в кости. Байтемир вышел наружу. Небо было черным, но не пустым — звёзды казались слишком близкими, слишком яркими. И тогда он увидел *это*. Огромное, темное, движущееся... нет, не движущееся — плывущее, как тень, но живое. Он хотел крикнуть, но голос застрял в горле. Айгуль стояла рядом, её рука сжала его плечо так сильно, что он почувствовал боль. Или это был страх?

С тех пор всё изменилось. Они больше не были теми людьми, что приехали сюда. Аул стал их домом, но домом, который хранил секреты. И они знали — это только начало.