Подростки в космосе (1 сезон)

2054-й год. Представляешь? Планета еле дышит — небо жёлтое, как будто его кто-то выкурил до фильтра, а дожить до сорока — это уже как выиграть в лотерею. Все эти фильмы про апокалипсис... ну, они были слишком аккуратными, слишком красивыми. Реальность, как всегда, оказалась купее.

И знаешь, что самое страшное? Не то, что всё вокруг разваливается, а то, что теперь вся надежда на *них*. На подростков. Ну, типа, их организмы ещё держатся, не разваливаются от всей этой гадости в воздухе. Вот и решили: отправьте их куда подальше. В космос, конечно. Искать какую-то волшебную штуку, которая, может быть, спасёт Землю. Типа космический аспирин, да? Пока мы тут все кашляем в тряпки и мечтаем о глотке чистого воздуха.

Представь: тринадцать кандидатов, а мест в экипаже всего шесть. Отбор — это что-то среднее между реалити-шоу и гладиаторскими боями. Один парень, говорят, на собеседование втройник надел — типа, «или я, или Земля сдохнет». А одна девчонка... у неё мать в реанимации, и она тут пытается торговаться: «Возьмите меня, я найду ваше вещество, только дайте маме лекарства». Ну, и конечно, есть этот тип с вечной ухмылкой — он уверен, что вернётся героем, и все девчонки будут у его ног. Если, конечно, не сдохнет по дороге.

И вот они, эти шестеро. Сидят в тренажёре, который скрипит, как будто его собрали из деталей прошлого века, и пытаются не перегрызть друг другу глотки. Кто-то плачет по ночам (да, я слышал записи), кто-то строит из себя железного человека. А ведь им через месяц лететь — туда, где гравитация не так важна, как умение не разорвать команду на части.

Интересно, они вообще понимают, что от них хотят? Ну, кроме этого абстрактного «спасите человечество». Вот представь: тебе семнадцать, прыщи ещё не сошли, а ты уже должен разбираться в спектрах астероидов и не сойти с ума от того, что за тобой... ну, типа, все мы.

Иногда думаю: а если они найдут это вещество? Вернутся сюда, в этот адский суп из смога, и станут теми, кому все обязаны жизнью. Или просто разобьются где-нибудь возле Марса, и мы даже не узнаем — связь-то уже месяц как прерывается.

Странная штука — надежда. Даже когда планета по уши в дерьме, кто-то верит, что шестерка полуголодных подростков на ржавой консервной банке что-то изменит. Может, поэтому мы и держимся? Или просто уже некуда деваться.

...Кстати, если они это читают — ребята, мы тут за вас болеем. Ну, те из нас, кто ещё дышит.