Конченый человек (2018)

Сосукэ Тасиро ждал пенсии, как манны небесной. Ну, знаете, как в том анекдоте про Штирлица: «Всё, теперь можно жить». Но когда она наступила, он вдруг понял, что жить-то и нечем. Тишина. Не просто отсутствие звука — будто воздух превратился в вату. Или, может, это он сам стал ватой — мягким, бесформенным, никому не нужным.

Он... нет, скорее, они начали двигаться иначе. Дни. Они текли, как вода сквозь пальцы, оставляя только ощущение сырости. Жена, которая раньше хотя бы спрашивала, как дела на работе, теперь смотрела на него так, будто он был пустой бутылкой из-под сакэ. «Ты бы хоть газету почитал», — бросала она, и это звучало как приговор.

Потом это случилось... ты поймёшь, о чём я. Он вышел на улицу, просто так, без цели. Запах старой древесины, пахнущей временем, ударил в нос. Это был забор, который он проходил мимо каждый день, но никогда не замечал. Тени плясали, как демоны... или как пьяные на субботней вечеринке. Он остановился, вдохнул глубже.

Вы тоже это чувствуете? Или мне показалось? Когда мир вдруг становится слишком большим, а ты — слишком маленьким. Сосукэ начал искать. Не работу, нет. Что-то другое. То, что могло бы заполнить эту пустоту, как вода заполняет трещину в камне.

Он купил краски. Нет, не купил — нашёл на чердаке, в коробке, которая пахла пылью и детством. Кисть дрожала в руке, как будто боялась сделать первый мазок. Но потом... потом он нарисовал что-то. Не шедевр, конечно. Просто линию. И ещё одну. И ещё.

Жена сказала: «Ты с ума сошёл?» Но в её голосе было что-то новое. Не раздражение, а... удивление? Или, может, надежда?

Сосукэ не знал, куда это его приведёт. Но он знал, что не может остановиться. Потому что остановиться — значит снова стать ватой. А он больше не хотел быть ватой.

Или, может, он просто боялся признаться себе, что это уже начало конца. Но разве не в этом вся жизнь?