Рождественские злоключения Мог (2015)

Тишина. Не просто отсутствие звука — будто воздух превратился в вату, плотную, почти осязаемую. Дом Томасов спал, как спят только в Рождество: глубоко, безмятежно, с той особой усталостью, которая накапливается за неделю предпраздничной суеты. Даже Мог, их вечно беспокойный кот, свернулся калачиком на подоконнике, подставив брюхо слабому зимнему солнцу. Но что-то... нет, не что-то, а *кто-то* нарушил этот покой. Или это был запах? Да, запах. Сначала едва уловимый, как тень от облака, а потом — резкий, горький, как будто кто-то поджёг прошлогоднюю ёлку.

Мог проснулся первым. Он... нет, скорее, они — его уши, нос, усы — начали двигаться иначе, будто натянутые струны. Потом это случилось. Ты поймёшь, о чём я. Он вскочил, как будто его ударили током, и бросился на кухню. Тени плясали на стенах, как демоны... или как пьяные на субботней вечеринке. Духовка. Индейка. Дым.

Семья проснулась от его воплей — не мяуканья, а именно воплей, таких, которые заставляют сердце биться чаще. Мистер Томас первым ворвался на кухню, ещё в пижаме, с растрёпанными волосами, как в том анекдоте про Штирлица. Потом Никки, потом Дебби, потом миссис Томас, которая, кажется, даже не успела надеть тапочки. Хаос. Но не тот, который пугает, а тот, который смешит. Кто-то схватил полотенце, кто-то открыл окно, кто-то... Вы тоже это чувствуете? Или мне показалось?

Запах старой древесины, пахнущей временем, смешался с дымом и чем-то ещё — сладковатым, почти рождественским. Индейка, конечно, немного подгорела, но это уже не важно. Важно то, как они смеялись, как Мог сидел на столе, гордый, как будто только что спас мир.

И вот они сидят за столом, едят слегка подгоревшую индейку, и никто не жалуется. Потому что это не просто ужин. Это момент. Тот самый, который останется в памяти, как запах старой древесины, как тени на стенах, как вопли кота, который, кажется, знал, что делает.

Или не знал? Кто его разберёт...