Птица доброго господа (1 сезон)

Отец Ониона погиб в тот день, когда небо было серым, как старая сковорода, а воздух пах дождём, который так и не пошёл. Это случилось в стычке — нет, скорее, в перестрелке между рабовладельцем и Джоном Брауном. Браун, этот... как его, аболиционист, фанатик, святой — кто он, в конце концов? — увидел Ониона, принял его за девочку. Или сделал вид, что принял? Трудно сказать. Онион был худой, как тростинка, и молчалив, как могила. Браун взял его с собой, в свою армию, состоящую из сыновей, борцов, мечтателей. Или фанатиков? Вы тоже это чувствуете? Или мне показалось?

1859 год. Харперс-Ферри. Арсенал. Они шли туда, как на праздник, но праздника не случилось. Тени плясали, как демоны... или как пьяные на субботней вечеринке. Онион чувствовал запах пороха, смешанный с запахом старой древесины, пахнущей временем. Тишина. Не просто отсутствие звука — будто воздух превратился в вату. Потом это случилось... ты поймёшь, о чём я. Выстрелы. Крики. Кровь, которая пахнет железом и чем-то ещё, чему нет названия.

Восстание не удалось. Но что-то в этом было... нет, не так. Что-то в этом *осталось*. Как запах дыма, который въедается в одежду и не выветривается. Онион смотрел на Брауна, на его глаза, горящие, как угли. Или как звёзды? Нет, скорее, как угли. Гражданская война началась не сразу, но она началась. Или, может, она уже шла, просто никто этого не замечал?

Онион остался один. Или не совсем один. Потому что в его голове теперь жили тени — те, что плясали в Харперс-Ферри. Или это были не тени, а что-то другое? Вы тоже это чувствуете? Или мне показалось?