Шевалье (2022)

Париж, 1770-е. Жорж Болонь де Сен-Жорж, человек с лицом, словно высеченным из камня, отправляет своего сына, Жозефа, в академию. Тринадцать лет, кожа цвета ночи, глаза — два угля, горящих изнутри. Отец смотрит на него, как на проект, как на что-то, что должно быть завершено. Или, может, он просто боится, что сын останется здесь, в этом доме, где запах старой древесины смешивается с запахом пыли и чего-то ещё — то ли вина, то ли сожаления.

Жозеф растёт. Нет, скорее, он взрывается. Скрипка в его руках — не инструмент, а продолжение тела. Он играет, и кажется, будто струны плачут. Или смеются. Вы тоже это чувствуете? Или мне показалось? А потом — Моцарт. Да, тот самый. Поединок. Скрипки кричат, как раненые звери, но Жозеф... он не просто играет. Он дышит музыкой. И побеждает.

Фехтование. Меч в его руке — как перо, которым он пишет свою судьбу. Лучший фехтовальщик Парижа падает. Тишина. Не просто отсутствие звука — будто воздух превратился в вату. А потом аплодисменты. Королева Мария-Антуанетта смотрит на него, как на диковинку. Или как на угрозу? Шевалье. Титул. Но что это значит?

Глюк. Опера. Жозеф бросает вызов. Не просто вызов — это война. Но война без крови, только с чернилами и нотами. Он пишет. Нет, он выдыхает музыку. Запах пергамента, чернил, пот. Тени пляшут, как демоны... или как пьяные на субботней вечеринке.

Что будет дальше? Вы знаете. Или нет? Иногда кажется, что Жозеф — это не человек, а идея. Или, может, он просто мальчик, который хочет доказать, что он больше, чем его кожа. Больше, чем его прошлое.

Но это только начало. Или конец?