Траффик (2000)

Судья Уэйкфилд. Нет, не просто судья — Верховный. Человек, который должен был быть выше всего этого. Но это... это случилось. Ты поймёшь, о чём я.

Он сидел в своём кабинете, заваленном бумагами, которые пахли пылью и чернилами. Запах старой древесины, пахнущей временем, смешивался с чем-то ещё — тревогой, что ли? Или это был страх? Тишина. Не просто отсутствие звука — будто воздух превратился в вату. Он... нет, скорее, они начали двигаться иначе. Наркоторговцы, полицейские, все эти тени, которые плясали, как демоны... или как пьяные на субботней вечеринке.

И тут — удар. Не физический, нет. Хуже. Его дочь. Кэролайн. Семнадцать лет, глаза, которые раньше светились, а теперь... пустые. Героин. Это слово звучало как приговор. Вы тоже это чувствуете? Или мне показалось?

Он пытался говорить с ней, но слова застревали в горле, как будто их кто-то намеренно запихивал обратно. Она смотрела сквозь него, будто он был стеклом. А он? Он продолжал работать. Машина правосудия, запущенная, не остановится. Даже если внутри неё что-то сломалось.

Коррумпированные полицейские, наркобароны, домохозяйки, которые вдруг оказались частью этой сети... всё это сплеталось в один клубок. Он дергал за ниточки, но они только запутывались сильнее. И где-то там, в этой паутине, была его дочь.

Тени сгущались. Запах кофе из кружки, которую он держал в руках, смешивался с чем-то горьким. Он не мог понять, что это — вкус или ощущение. Может, и то, и другое.

И вот он сидит, смотрит на фотографию Кэролайн. Она улыбается. Но это было давно. Теперь улыбка — как в том анекдоте про Штирлица: есть, но её нет.

Что дальше? Он не знает. И, кажется, уже не хочет знать.