Крик камня (1991)

Мартин стоял у подножия Серро Торре, глядя вверх. Вершина, как игла, пронзала небо — нет, не так. Она была скорее как зуб, торчащий из челюсти земли, старый, желтоватый, с трещинами, которые казались шрамами. Он... нет, скорее, они начали двигаться иначе. Рочча уже был здесь, его тень мелькала между скал, будто он и гора были частью одного целого. Мартин почувствовал, как холодный ветер обжигает лицо, а запах мокрого камня, смешанный с чем-то кислым, въелся в ноздри. Это был не просто запах — он был как память, как что-то давно забытое, но знакомое. Вы тоже это чувствуете? Или мне показалось?

Они ждали. Дни сливались в одно серое пятно, как будто время здесь текло иначе. Тишина. Не просто отсутствие звука — будто воздух превратился в вату, плотную, тяжёлую. Иногда Мартин ловил себя на мысли, что слышит шаги. Не свои, не Роччи — чьи-то ещё. Но оборачивался, и ничего. Тени плясали, как демоны... или как пьяные на субботней вечеринке, хаотично, без смысла. Он сжимал кулаки, чувствуя, как кожа на ладонях грубеет от холода и влаги. Это было не то, к чему он привык в зале. Здесь всё было живым, дышащим, опасным.

Рочча молчал. Его взгляд говорил больше, чем слова. Он смотрел на Мартина, как на мальчишку, который заигрался. Но Мартин знал — это не просто вызов. Это было что-то большее. Потом это случилось... ты поймёшь, о чём я. Они начали подъём. Сначала всё шло как по маслу, но потом — треск, крик, камень, сорвавшийся под ногой. Мартин замер, чувствуя, как сердце бьётся где-то в горле. Рочча был выше, его фигура сливалась с камнем, будто он был частью этой горы. Или гора — частью его.

Они шли дальше. Каждый шаг был как маленькая победа, каждый метр — как битва. Мартин думал о том, что сказал Рочча: «Ты не альпинист. Ты акробат». Но сейчас, здесь, он чувствовал, как что-то внутри меняется. Не он — они. Или, может, это гора меняла их? Тишина снова накрыла, как одеяло. Тяжёлое, мокрое. И запах — старый, как время, как будто сама земля дышала через эти камни.

Они не дошли до вершины. Или дошли? Я не уверен. Но что-то в них изменилось. Навсегда.