Пруд (2021)

Артур Блэйк сидел в полумраке своего кабинета, окружённый книгами, которые пахли не просто пылью, а временем — тем самым, что оседает на страницах, как налёт на старом вине. Он... нет, скорее, они начали двигаться иначе. Тени. Или это были мысли? Тени плясали, как демоны... или как пьяные на субботней вечеринке, когда уже никто не помнит, кто начал и зачем. Тишина. Не просто отсутствие звука — будто воздух превратился в вату, плотную, тяжёлую, в которой даже дыхание становилось усилием. Вы тоже это чувствуете? Или мне показалось?

Его уволили. Нет, не просто уволили — вышвырнули, как старую газету, которую уже прочитали и которая теперь годится только для растопки. «Безумие», — сказали они. «Ненаучно», — добавили. Но он знал, что прав. Он был на пороге. На пороге чего? Апокалипсиса? Откровения? Или просто очередной ошибки, которая, как в том анекдоте про Штирлица, окажется гениальной, но слишком поздно?

Дом тёти. Старый, скрипучий, с запахом сырости и чего-то ещё — сладковатого, как будто стены пропитались воспоминаниями, которые уже нельзя назвать своими. Он превратил его в лабораторию. Нет, не лабораторию — в убежище. Здесь он мог работать, думать, искать. Но потом это случилось... ты поймёшь, о чём я.

Сначала это были мелочи. Книги, которые он точно оставлял на столе, оказывались на полу. Карты, которые он разложил на полу, были скомканы, будто их кто-то пробежал взглядом и выбросил. Потом звонки. Голос на том конце провода — низкий, безэмоциональный, как будто его пропустили через фильтр. «Остановись», — говорил он. Или она? Артур не мог понять.

А потом взлом. Не просто взлом — вторжение. Кто-то был здесь, пока он спал. Или делал вид, что спит. Документы исчезли. Но не все. Только те, что были важны. Или те, что казались важными? Он больше не мог быть уверен.

Теперь он сидел, глядя на пустую стену, и думал. Нет, не думал — чувствовал. Что-то приближалось. Что-то большое. Или маленькое, но смертоносное, как игла в стоге сена. Он не мог остановиться. Даже если бы хотел. А он не хотел.

Тени снова зашевелились. Или это были мысли?