Луна (1979)

Джо стоял у окна, глядя на Луну. Она висела низко, как будто вот-вот упадёт. Или, может, это он сам падал? Он... нет, скорее, они начали двигаться иначе. Луна, он, мир вокруг — всё смешалось в каком-то странном танце. Тени плясали, как демоны... или как пьяные на субботней вечеринке. Он закрыл глаза, но это не помогло. Внутри всё ещё кружилось.

Катерина вошла в комнату без стука. Она всегда так делала — будто её присутствие само по себе было достаточным предупреждением. Запах её духов, тяжёлый, сладкий, как спелый персик, смешался с запахом старой древесины, пахнущей временем. Джо не обернулся. Он знал, что она скажет. Или, может, не знал. В последнее время он перестал понимать, что знает, а что нет.

— Мы едем, — сказала она. Просто. Без объяснений. Как будто это было очевидно. Как будто он должен был понять с полуслова. Потом это случилось... ты поймёшь, о чём я. Италия. Солнце. Узкие улочки, где воздух пахнет кофе и свежей выпечкой. И он. Настоящий отец. Не Даглас с его вечными улыбками и пустыми глазами. Тот, кто, как казалось Джо, мог бы стать его спасением. Или, может, новой пропастью.

Встреча была странной. Не так, как он представлял. Не так, как в кино. Тишина. Не просто отсутствие звука — будто воздух превратился в вату. Они сидели за столом, и Джо чувствовал, как его ладони липнут от пота. Отец... нет, этот человек, который был его отцом, смотрел на него так, будто видел сквозь него. Или, может, не видел вовсе. Вы тоже это чувствуете? Или мне показалось?

Но потом что-то изменилось. Медленно. Почти незаметно. Они начали говорить. О чём? О жизни. О музыке. О том, как пахнет море в пять утра. И Джо вдруг понял, что сила — это не то, что он искал. Это не кулаки, не громкие слова. Это что-то другое. Что-то, что нельзя потрогать, но можно почувствовать. Как запах дождя перед грозой.

Катерина смотрела на них издалека. Её лицо было спокойным, но в глазах что-то дрожало. Как будто она боялась, что это всё рассыплется. Или, может, надеялась, что нет. Джо не спрашивал. Он просто шёл рядом с ней по этим улочкам, слушал её голос, чувствовал её руку на своём плече. И Луна, та самая, что висела так низко, теперь казалась дальше. Или, может, это он сам стал ближе к чему-то важному.