Белые ночи (2017)

Михаэль стоял на пороге дома, который больше не был домом. Берлин остался позади, а впереди — Норвегия. Нет, не просто Норвегия, а что-то вроде... как бы это сказать? Провал во времени. Место, где часы тикают иначе, будто их завели не до конца. Он... нет, скорее, они начали двигаться иначе. Луис, его сын, стоял рядом, уткнувшись в телефон, как будто ничего не произошло. Но Михаэль знал: это только видимость. Подросток всегда прятался за экраном, как за щитом. Или за стеной. Стена, пожалуй, точнее.

Потом это случилось... ты поймёшь, о чём я. Они вышли из машины, и тишина обрушилась на них, как волна. Тишина. Не просто отсутствие звука — будто воздух превратился в вату. Луис поднял голову, впервые за день, и Михаэль увидел в его глазах что-то вроде... нет, не страха. Скорее, недоумение. Как будто сын вдруг понял, что мир больше, чем он думал. Или меньше. Трудно сказать.

Дом отца пах старым деревом, пахнущим временем. Не тем временем, что измеряется часами, а тем, что оседает в углах, как пыль. Михаэль провёл рукой по стене, и шероховатость под пальцами напомнила ему что-то давно забытое. Детство? Или просто иллюзию детства? Вы тоже это чувствуете? Или мне показалось?

Луис бродил по комнатам, как призрак. Он не говорил, но Михаэль видел, как его взгляд цеплялся за детали: старый комод, фотографии на стене, трещину в стекле окна. Тени плясали, как демоны... или как пьяные на субботней вечеринке. Михаэль хотел что-то сказать, но слова застревали в горле. Вместо этого он просто стоял и смотрел, как сын медленно, будто нехотя, начинает понимать. Или не понимать. Иногда разница не так уж велика.

Они говорили мало. Слова казались лишними, как в том анекдоте про Штирлица. Но что-то между ними начало меняться. Не сразу, не вдруг, но... вы знаете, как это бывает. Тихий сдвиг, почти незаметный, как трещина в стекле, которая вдруг становится видна только при определённом свете.

К концу недели Луис перестал прятаться за телефоном. Он просто сидел на крыльце и смотрел на фьорд. Михаэль стоял рядом, и впервые за долгое время они молчали вместе. Не потому, что нечего было сказать, а потому, что слова были уже не нужны. Или, может быть, они просто ждали, пока тишина сделает своё дело.