Эпидемия: Вирус-32 (2022)

Монтевидео. Город, который всегда шумел, как старый холодильник, вдруг затих. Не просто тишина — будто воздух превратился в вату, плотную, липкую. Ирис, привыкшая к ночным сменам в этом заброшенном спортивном комплексе, сегодня чувствовала что-то не то. Не то, чтобы она верила в предчувствия, но... вы тоже это чувствуете? Или ей показалось?

Она оставила Тату в спортивном зале, где девочка могла играть с мячом, пока мать обходила здание. Запах старой древесины, пахнущей временем, смешивался с пылью, которая оседала на губах, как мел. Ирис включила фонарь, луч света разрезал тьму, но тени плясали, как демоны... или как пьяные на субботней вечеринке. Она шла по коридору, привычно проверяя замки, когда услышала первый звук.

Это был не скрип двери. Нет, скорее, шорох, как будто кто-то... что-то двигалось в темноте. Она остановилась, прислушалась. Тишина. Не просто отсутствие звука — будто всё вокруг затаило дыхание. Ирис сжала фонарь крепче, почувствовав, как холодный металл впивается в ладонь.

Потом это случилось. Тени начали двигаться. Нет, не тени — они. Заражённые. Их глаза блестели в темноте, как у кошек, но движения были резкими, неестественными. Она... нет, скорее, они начали приближаться. Ирис отступила, сердце колотилось так, будто хотело вырваться из груди.

Она вернулась в зал, где Тату сидела на полу, обняв колени. Девочка смотрела на мать широко раскрытыми глазами, словно уже знала, что происходит. Ирис схватила её за руку, почувствовав, как тонкие пальчики дочери дрожат.

— Мы уйдём, — прошептала она, но куда? Здание было огромным, как лабиринт, а за каждым углом могло скрываться... это.

Она двинулась к выходу, но коридоры, которые она знала как свои пять пальцев, вдруг стали чужими. Запах плесени, сырости, чего-то ещё — металлического, как кровь. Ирис остановилась, прижав Тату к себе.

— Мама, — прошептала девочка, — они идут.

Ирис знала, что это не просто слова. Она чувствовала это — в воздухе, в тишине, в каждом шаге, который эхом отдавался в пустых коридорах. Её задача изменилась. Теперь это не просто работа. Это выживание.

Она сжала руку Тату крепче.

— Мы справимся, — сказала она, но в голосе была неуверенность. Или это просто эхо?

Тени снова зашевелились.