Не смотрите наверх (2021)

Они сидели в лаборатории, окруженные экранами, графиками, цифрами. Запах старого дерева от стола, который, кажется, помнил еще времена, когда космос был чем-то далеким и недостижимым. А теперь... теперь он был слишком близко. Слишком. Комета. Нет, не просто комета — это был... как бы точнее сказать? Гроб. Да, гроб, летящий прямо на них. Они... нет, скорее, он, доктор Рэндалл, первым заметил аномалию. Траектория. Она была... неправильной. Не так, как должно быть. Не так, как в учебниках.

— Это... это невозможно, — пробормотал он, но цифры не лгут. Они никогда не лгут.

Тишина. Не просто отсутствие звука — будто воздух превратился в вату. Даже часы на стене, те самые, с треснувшим стеклом, будто остановились. Или это им так показалось?

— Шесть месяцев, — сказала Кейт, его коллега. Голос ее был спокоен, но в глазах — что-то другое. Страх? Нет, скорее, предчувствие. Как будто она уже видела это раньше.

Они пошли к президенту. Ну, не сразу, конечно. Сначала были звонки, письма, встречи с людьми, которые, казалось, должны были бы понять. Но... вы тоже это чувствуете? Или мне показалось? Они не хотели понимать. Или не могли.

— Это как в том анекдоте про Штирлица, — пробормотал Рэндалл, когда их в очередной раз вежливо выпроводили из кабинета. — Все знают, но делают вид, что нет.

Тогда они решили пойти в шоу. Да, именно туда, где смеются, шутят, где все — игра. Но даже там... даже там их слова утонули в потоке шуток, рекламы, аплодисментов. Кто-то в зале зевнул. Кто-то засмеялся.

— Вы серьезно? — спросил ведущий, улыбаясь.

— Да, — сказала Кейт. — Совершенно.

Но это не сработало. Никто не хотел верить. Никто не хотел смотреть наверх.

А комета... она уже была близко. Тени от нее плясали, как демоны... или как пьяные на субботней вечеринке.

— Что теперь? — спросил Рэндалл, когда они вышли из студии.

Кейт молчала. Потом это случилось... ты поймешь, о чем я.

Они смотрели на небо. Оно было таким же, как всегда. Но только не для них.

— Мы сделали все, что могли, — сказала она.

— Да, — согласился он.

Но это не помогло. Никому.