Паприка (1990)

Мима. Нет, не просто Мима — Паприка. Так её теперь звали. Имя, которое она сама себе выбрала, когда поняла, что прежняя жизнь — та, где она была просто девушкой с улицы, мечтавшей о любви, — осталась где-то далеко. Как тот запах старой древесины, который она помнила из детства: тёплый, уютный, но такой далёкий, что кажется, будто он принадлежит кому-то другому.

Она начала с малого. Нет, не с малого — с отчаяния. Её возлюбленный, тот самый, ради которого она согласилась на всё это, оказался... ну, вы понимаете. Он ушёл. Или, может, она сама его отпустила? Иногда она ловила себя на мысли, что не помнит, как это случилось. Потом это стало её новой реальностью. Бордель. Тени на стенах, которые плясали, как демоны... или как пьяные на субботней вечеринке. Тишина. Не просто отсутствие звука — будто воздух превратился в вату, и ты задыхаешься, но не можешь крикнуть.

Паприка. Это имя стало её щитом. Оно звучало как вызов, как обещание чего-то большего. Она блуждала из одного места в другое, и каждый раз казалось, что это конец. Но потом... потом это случилось. Он появился. Нет, не он — они. Сначала она подумала, что это очередной клиент, но что-то в его глазах... Вы тоже это чувствуете? Или мне показалось?

Он был эксцентричен. Нет, не просто эксцентричен — он был другим. Как будто пришёл из другого мира, где всё было проще и сложнее одновременно. Он предложил ей не деньги, а что-то большее. Сердце? Руку? Или просто шанс начать всё заново?

Она согласилась. Не сразу, конечно. Сначала были сомнения, вопросы, которые она задавала себе по ночам, когда запах его одеколона смешивался с запахом её собственного страха. Но потом... потом она поняла, что это не просто ещё одна глава. Это была новая книга.

Или, может, просто старая, но написанная другими чернилами.