Бандитки (2006)

1888 год. Мексика. Пыль. Она везде — в воздухе, в волосах, в складках одежды. Запах старой древесины, пропитанной временем, смешивается с ароматом жареного перца и порохового дыма. Тишина. Не просто отсутствие звука — будто воздух превратился в вату. Или, может, это просто предчувствие. Вы тоже это чувствуете? Или мне показалось?

Они... нет, скорее, они. Две фигуры в тени. Одна — высокая, с осанкой, которая выдаёт её европейское прошлое. Её пальцы, тонкие и изящные, будто созданы для перелистывания страниц, а не для нажатия на курок. Но курок она нажимает. И как. Вторая — коренастая, с кожей, загоревшей под мексиканским солнцем. Её глаза — два уголька, готовых вспыхнуть в любой момент. Она не читает книг, но знает, как читать людей. И как заставить их дрожать.

Они двигаются синхронно, как будто связаны невидимой нитью. Тени пляшут вокруг них, как демоны... или как пьяные на субботней вечеринке. Банк. Он стоит перед ними, массивный и непоколебимый. Но они знают, что это иллюзия. Всё, что кажется непоколебимым, рано или поздно падает. Или его заставляют упасть.

— Готовы? — шепчет европейка, её голос звучит как шёлк, скользящий по коже.
— Всегда, — отвечает мексиканка, и её улыбка — это обещание, которое нельзя нарушить.

Они входят. Не как грабители, а как хозяйки. Воздух внутри пахнет деньгами и страхом. Люди за стойками замирают. Кто-то роняет перо. Оно падает на пол с тихим звоном. Или это звенит в ушах?

— Это случилось, — говорит европейка, и её голос звучит так, будто она читает стихи.
— Это случилось, — повторяет мексиканка, и её голос — это уже приговор.

Они берут то, за чем пришли. Не только деньги. Что-то ещё. Что-то, что нельзя потрогать, но можно почувствовать. Вы понимаете, о чём я?

И потом они уходят. Оставляя за собой не пустоту, а след. Как запах дыма после костра. Или как шрам, который никогда не заживёт.

Кто они? Бандитки. Легенды. Или просто две женщины, которые решили, что мир принадлежит им.

И, может быть, они правы.