Шеф 3 (6 сезон)

Виктор Расторгуев — или, как его теперь звали, Сергей Малышев — сидел в своей машине, слушая, как мотор тихо урчит, будто жалуется на холод. Томилинск. Город, где даже воздух казался густым, как сибирский суп. Он... нет, скорее, они начали двигаться иначе. Люди. Не те, что раньше. Не те, что в столице. Здесь каждый шаг был словно по тонкому льду — не знаешь, когда провалишься.

Тишина. Не просто отсутствие звука — будто воздух превратился в вату. Даже ветер, казалось, боялся нарушить этот покой. Но покой ли это? Или просто затишье перед бурей? Вы тоже это чувствуете? Или мне показалось?

Полина, его дочь, всё ещё не могла привыкнуть к новому имени. «Папа, а почему мы не можем быть собой?» — спрашивала она, и он не знал, что ответить. Даша молчала. Она всегда молчала, когда было больно. Её глаза говорили больше, чем слова.

А потом это случилось... ты поймёшь, о чём я. На окраине города нашли тело. Не просто тело — изуродованное, обезображенное. Местные шептались, что это дело рук банды, которая держала город в страхе. Но полиция? Полиция смотрела в сторону, как будто ничего не происходило.

Виктор... Сергей... Чёрт, как его теперь называть? Он чувствовал, как внутри что-то закипает. Не злость — что-то глубже, древнее. Как будто совесть, которую он пытался похоронить, вдруг ожила.

Тени плясали, как демоны... или как пьяные на субботней вечеринке. Он стоял у окна, вдыхая запах старой древесины, пахнущей временем. Это был дом, который они снимали. Дом, который никогда не станет домом.

«Ты не можешь вмешиваться, — говорила Даша. — Мы начали всё заново. Не разрушай это». Но как можно начинать заново, если вокруг всё рушится?

Он вышел на улицу. Холодный ветер обжигал лицо. В кармане — пистолет. Не тот, что был у полковника Расторгуева, а старый, ржавый, купленный за копейки у местного алкаша.

«Справедливость, — думал он. — Это всё, что у меня осталось».

Но что такое справедливость в мире, где её больше нет?