Партенопа (2024)

Представляешь, 1950 год, шикарная вилла где-то под Неаполем. И вот туда, прямо из Версаля, привозят какую-то невероятную карету-колыбель. Для ребёнка, который ещё даже не родился! Ну, знаешь, как у богатых — всё с размахом. А потом эта малышка, представляешь, появляется на свет прямо на палубе яхты, которая качалась на волнах, будто убаюкивая её ещё до первого крика. И имя, конечно, подобрали — Партенопа. В честь той самой нимфы, с которой, говорят, Неаполь начался. Судьба будто с первых минут вручила ей золотой билет. Мир, казалось, стелился у её ног. Хотя, кто знает, может, это было проклятие, просто красиво упакованное?

Она росла — огонь, а не девчонка. Смелая, дерзкая, с характером. Кавалеры вокруг неё менялись как перчатки (ну, ты понял, о чём я). Врывалась в киношную тусовку с таким напором, будто камера уже ждала только её. Театр, антропология, танцы до утра, вино, эти безумные ночи, когда кажется, что восхищённые взгляды окружающих могут заменить кислород. Жила так, словно завтра — конец света. И, знаешь, в этом было что-то завораживающее. Она будто светилась, но... слишком ярко. Иногда казалось, что этот блеск может кого-то ослепить.

А потом всё пошло наперекосяк. Её брат, Рафаэль... Ну, ты знаешь. Тихий, незаметный, вечно в её тени. И вот однажды он просто не выдержал. После этого в её глазах появилось что-то новое. Не трещина, которую видно сразу, а как будто зеркало слегка помутнело. Его уход стал... чем-то вроде кляксы на её идеальном холсте. Впервые она задумалась: а что, если её блеск — не свет, а тень для тех, кто рядом?

Вот такая история. Про то, как легко перепутать сияние с ожогом. И, знаешь, иногда кажется, что она до сих пор ищет ответ на этот вопрос.