Батальон 6888 (2024)

Знаешь, когда я вспоминаю про ту войну — про весь этот кошмар, взрывы, страх, — иногда в голове всплывают такие истории, что мурашки по коже. Вот, например, была одна история… Нет, даже не история, а целый батальон. И представь, только женщины, да еще и чернокожие. В 40-х, Карл! Тогда их многие за людей-то не считали, а они взяли и сделали то, что не удавалось армии за три года. Письма. Самые обычные письма.

Тыыы… Ты только вдумайся: горы конвертов, пожелтевших, потрёпанных, израненных фронтовыми дорогами. В каждом — чья-то жизнь. То парень пишет маме, как вчера в окопе пел «Blue Moon», а сегодня его друга уже нет. То девушка карандашом рисует цветок на полях письма к жениху, который его никогда не прочитает. Эти женщины каждый день разбирали такое. Иногда открываешь конверт — а отправитель в списках погибших с 43-го. Или получатель… Тут хоть плачь, хоть ори. Но они работали. Просто работали.

Смешно, правда? Кто-то там, в штабах, наверное, думал: «Э, бабы, пусть бумажки перебирают». А они, по сути, сражались с тишиной. Война ведь не только пулями убивает — она разрывает связи. А эти женщины их сшивали. Иногда в прямом смысле: склеивали порванные листы, расшифровывали каракули раненых. И знаешь, что бесит больше всего? Что про них почти никто не знает. Как будто они не героини, а так… курьеры какие-то.

А я вот иногда думаю: вот лежит письмо. Солдат пишет жене, как соскучился по её яблочному пирогу. Он уже мёртв. Она, может, тоже. Но эти строки всё равно дошли. Как призраки, которые наконец-то смогли обнять друг друга. Разве это не чудо? И всё благодаря тем, кто не ждал ни медалей, ни спасибо. Просто верил, что даже в аду есть место для маленьких актов милосердия.

Иногда, когда я об этом думаю, мне кажется, что мы слишком много внимания уделяем громким подвигам, а такие вот тихие, почти невидимые истории — они как-то теряются. Но, блин, они ведь тоже важны. Они ведь тоже про людей. Про то, как даже в самом пекле кто-то пытается сохранить что-то человеческое. И, знаешь, это, наверное, и есть самое настоящее геройство.