Любимые (2022)

Хамза... нет, скорее, они начали двигаться иначе. Он — как всегда, с бутылкой в руке, она — с тишиной, которая уже не была тишиной. Тишина. Не просто отсутствие звука — будто воздух превратился в вату, плотную, липкую, которую не разорвать. Бадра стояла у окна, её пальцы сжимали подоконник так, будто она боялась, что её унесёт ветром. Или, может, она сама хотела улететь. Вы тоже это чувствуете? Или мне показалось?

Запах старой древесины, пахнущей временем, смешивался с кислым духом спирта. Он... нет, они уже не были прежними. Она вдруг поняла, что больше не может. Не хочет. Не будет. Это случилось... ты поймёшь, о чём я. Не гром, не молния, а что-то внутри, как будто кто-то переключил тумблер. Тени плясали, как демоны... или как пьяные на субботней вечеринке, но она больше не боялась их.

Она посмотрела на него. Нет, не на него — сквозь него. Как будто он уже был призраком, чем-то, что осталось в прошлом. Её руки дрожали, но не от страха. От чего-то другого. От решимости? От гнева? От свободы, которая вдруг стала ближе, чем когда-либо.

— Хватит, — сказала она. Или не сказала. Может, это был шёпот, который прозвучал громче крика.

Он засмеялся. Или это был кашель? Она уже не различала. Но потом... потом это случилось. Она двинулась вперёд, не к нему, а мимо него. Как будто он был просто мебелью, которую нужно обойти.

И вот она на улице. Воздух пахнет дождём, который ещё не начался, но обещает начаться. Её пальцы касаются лица, и она чувствует, как кожа под ними теплеет. Это её кожа. Её лицо. Её жизнь.

— Я заслуживаю, — говорит она себе. Или небу. Или просто ветру, который уносит её слова куда-то далеко.

А он остаётся там, в доме, где тени всё ещё пляшут. Но теперь они пляшут без неё.