Дочь моя (2018)

Виттория. Десять лет. Сардиния. Деревня, где время будто застряло в прошлом, как старый календарь на стене, который никто не решается снять. Жизнь здесь текла, как ручей — тихо, без спешки, но с каким-то своим, невидимым течением. Мать, Тина, была для неё всем: и домом, и небом, и тем самым запахом свежего хлеба, который всегда витал на кухне. Но всё изменилось в тот день, на родео.

Анжелика. Она появилась внезапно, как ветер с моря, который приносит с собой запах соли и чего-то ещё — чего-то, что нельзя назвать, но можно почувствовать. Она была не такой, как все. Не такая, как мама. Её смех, её движения, её... нет, скорее, её взгляд. Он был другим. Виттория не могла оторваться.

А потом это случилось. Ты поймёшь, о чём я. Между мамой и Анжеликой пробежала искра — не та, что от костра, а другая. Тяжёлая, как камень, который не поднять. Виттория заметила, как они смотрят друг на друга. Не так, как смотрят подруги. Не так, как смотрят враги. Это было что-то третье. Что-то, что она не могла понять, но чувствовала кожей.

Тишина. Не просто отсутствие звука — будто воздух превратился в вату. Виттория сидела на крыльце, слушая, как мама и Анжелика говорят в доме. Голоса были приглушёнными, но в них слышалось напряжение. Как в том анекдоте про Штирлица, когда все знают, но никто не говорит.

Запах старой древесины, пахнущей временем, смешивался с ароматом лаванды, который Анжелика принесла с собой. Виттория вдруг поняла, что этот запах будет преследовать её. Как тени, которые пляшут на стенах — то ли демоны, то ли просто пьяные на субботней вечеринке.

Вы тоже это чувствуете? Или мне показалось?

Она не знала, что делать с этим знанием. С этим... нет, скорее, с этим ощущением, что мир, который она знала, вот-вот рухнет. Или уже рухнул, а она просто не заметила.

Анжелика ушла на рассвете. Мама молчала. Виттория смотрела на горизонт, где море сливалось с небом, и думала о том, что теперь всё будет по-другому. Или, может быть, всё уже было по-другому, а она просто не хотела этого видеть.

Тени плясали. Или это были мысли?