У меня на районе (1-4 сезон)

Они... нет, скорее, они уже давно не просто дети. Четыре фигуры, четыре тени, которые сливаются с асфальтом, когда солнце клонится к закату. Южный Лос-Анджелес — это не просто место, это состояние. Ты чувствуешь его кожей: запах горячего бетона, смешанный с ароматом жареной кукурузы из ларька на углу. И ещё что-то... металлическое, как будто воздух сам по себе стал тяжелее.

Они шли, переговариваясь, но не так, как раньше. Раньше это был смех, крики, шутки, которые разлетались, как пузыри. Теперь — тишина. Не просто отсутствие звука, а что-то вроде ваты, которая обволакивает каждое слово. Ты замечаешь, как они смотрят друг на друга: не в глаза, а куда-то мимо, будто ищут что-то, что уже потеряли.

Потом это случилось. Ты поймёшь, о чём я. Не сразу, не в этот момент, но позже, когда будешь вспоминать. Они остановились у старого гаража, где когда-то прятались от дождя. Запах старой древесины, пахнущей временем, смешался с чем-то кислым, как будто кто-то забыл там банку с краской.

— Ты помнишь? — спросил кто-то. Или это был не вопрос, а просто звук, который вырвался наружу.

Тени плясали на стенах, как демоны... или как пьяные на субботней вечеринке. Они начали говорить, но слова казались чужими, будто их кто-то вложил в их рты.

— Мы же не такие, правда? — это уже не вопрос, а что-то вроде молитвы.

Ты чувствуешь, как что-то меняется. Не в них, а вокруг. Воздух стал гуще, тяжелее, как будто готов взорваться. Или уже взорвался, а они просто не заметили.

— Мы же ещё можем... — начал кто-то, но не закончил.

Их взгляды снова скользнули мимо. Ты тоже это чувствуешь? Или мне показалось?

Они пошли дальше, но уже не так, как раньше. Тени стали длиннее, а шаги — тише. И где-то вдалеке залаяла собака, как будто предупреждая о чём-то, что они ещё не поняли.