Синджар (2022)

Синджар, 2022. Три женщины. Нет, не просто женщины — три судьбы, три линии, которые сплелись в один узел, как нити старого ковра, выцветшего от времени и боли. Амина, Зейнаб, Фатима. Имена, которые звучат как молитва, как проклятие, как что-то среднее. Вы тоже это чувствуете? Или мне показалось?

Амина. Молодая мать, но не та, что на открытках — улыбающаяся, с ребёнком на руках. Нет, её лицо — это карта страха, изрезанная морщинами, которые появились слишком рано. Она... нет, скорее, они — она и её сын — жили в мире, где каждый день был как хождение по лезвию. Она мечтала о мире, но не о том, что на картах, а о тишине. Тишина. Не просто отсутствие звука — будто воздух превратился в вату, плотную, тяжёлую, но безопасную. Её сын... он был её якорем. Или, может, наоборот, она — его? Трудно сказать.

Зейнаб. Учительница. Нет, не та, что в школьных классах с мелом и указкой. Она учила в подвалах, в полуразрушенных домах, где запах старой древесины, пахнущей временем, смешивался с пылью и страхом. Книги она прятала под одеждой, как контрабанду. Знания — это оружие, говорила она. Или лекарство? Выбор слов тут важен, но я не уверен, какие подходят. Дети смотрели на неё глазами, в которых читалось что-то между надеждой и отчаянием. Она верила, что однажды они смогут учиться открыто. Или хотя бы просто жить.

Фатима. Врач. Её клиника... нет, скорее, её уголок в разрушенном здании, где тени плясали, как демоны... или как пьяные на субботней вечеринке. Она лечила всех, кто приходил, но лекарств не хватало. Иногда она просто держала людей за руку, и это было её способом сказать: «Ты не один». Запах крови, йода, пота — всё это смешивалось в воздухе, как какой-то странный коктейль. Она знала, что её работа — это не только лечение ран, но и попытка сохранить что-то человеческое в этом хаосе. У неё получалось? Трудно сказать.

Их истории — это не просто рассказ о выживании. Это что-то большее. Что-то, что я не могу до конца выразить. Может, вы поймёте, когда это случится... или уже случилось.