Призрачный мир (2001)

Энид и Ребекка. Две подруги, два мира, два ритма. Школа позади, колледж подождёт — они решили, что сейчас самое время для чего-то другого. Не для планов, не для целей, а для... ну, для чего-то. Для жизни, что ли. Или для её отсутствия.

Сеймур. Продавец виниловых пластинок, одинокий, как последний лист на осеннем дереве. Они заметили его случайно — или он их? — и решили разыграть. Почему бы и нет? Скучно же. Но Энид... она почувствовала что-то. Не сразу, конечно. Сначала это было как запах старой древесины, пахнущей временем, — едва уловимый, но навязчивый. Потом это случилось... ты поймёшь, о чём я.

Он... нет, скорее, они начали двигаться иначе. Энид и Сеймур. Она приходила в его магазин, не для пластинок, конечно. Для чего? Для разговоров, которые длились дольше, чем нужно. Для взглядов, которые застревали в воздухе, как пыль в луче света. Ребекка это видела. Чувствовала. И тишина между ними росла. Не просто отсутствие звука — будто воздух превратился в вату.

Тени плясали, как демоны... или как пьяные на субботней вечеринке. Энид не могла понять, что её тянет к нему. К его неуклюжести, к его тихому голосу, который звучал, как старая пластинка, чуть замедленная. Ребекка же видела в этом предательство. Не явное, нет. Но предательство дружбы, которая, казалось, была нерушимой.

Вы тоже это чувствуете? Или мне показалось?

Однажды Энид задержалась в магазине допоздна. Сеймур закрыл дверь, и они сидели в полумраке, слушая что-то из его коллекции. Она коснулась его руки — случайно? — и почувствовала, как кожа её ладони будто прилипла к его. Не из-за пота, нет. Из-за чего-то другого.

Ребекка ждала её на улице. Ветер поднимал листья, и они кружились, как в том анекдоте про Штирлица. Но это не было смешно.

Что-то сломалось. Или, может, только начало ломаться. Энид не знала, как это объяснить. Она только чувствовала, что мир вокруг стал другим. Или это она стала другой?

Тишина. Не просто отсутствие звука.