Беги (1991)

Тишина. Не просто отсутствие звука — будто воздух превратился в вату, плотную, липкую, как в том анекдоте про Штирлица, где он ждёт, пока часы пробьют полночь. Но здесь не Штирлиц, а он — молодой, голодный, с пустыми карманами и чужим «поршем» под задницей. Машина, кстати, пахла кожей и дорогим табаком, как будто её владелец курил сигары, сидя за рулём, и никогда не открывал окна. Или, может, это просто казалось. Запахи иногда обманывают.

Он... нет, скорее, они начали двигаться иначе. Тени плясали, как демоны... или как пьяные на субботней вечеринке, когда все уже забыли, зачем собрались. Подпольное казино. Дверь скрипнула, как старый шкаф в доме бабушки, и запахло пылью, потом — деньгами. Не теми, что пахнут свежей краской из банкомата, а другими — потными, грязными, пропахшими страхом и жадностью. Вы тоже это чувствуете? Или мне показалось?

Потом это случилось... ты поймёшь, о чём я. Не сразу, конечно. Сначала была игра. Покер. Карты скользили по столу, как будто их смазали маслом, а пальцы дрожали — не от страха, нет, от чего-то другого. От предвкушения? Или от осознания, что всё это — только начало. Начало чего? Не знаю. Но когда он вышел из-за стола, в кармане уже лежала пачка купюр, а в голове — мысль, что это слишком легко. Слишком.

И тут... тени снова зашевелились. Кто-то заговорил. Голос был низкий, как будто из-под земли. Или из прошлого. «Ты знаешь, чья это машина?» — спросил он. Или они? Неважно. Главное, что вопрос повис в воздухе, как нож, который ещё не упал, но уже начал своё падение.

А потом — выстрел. Или это был хлопок двери? Неважно. Важно, что тишина снова вернулась. Но теперь она была другой. Тяжёлой, как будто её налили в стакан и подали со льдом. И он понял: это только начало. Или конец?