Рождественская открытка (2006)

Коуди Каллен привык к войне. К её запаху — пороху, пыли, железу. К её звукам — грохоту, крикам, тишине, которая наступала после. Но эта открытка... Она была другой. Неожиданной. Как будто кто-то взял и вставил кусочек мирной жизни в его реальность. Он... нет, скорее, она сама нашла его, затерявшись среди писем и приказов. Рождественская открытка, украшенная звёздами и ёлочными шарами, с тёплыми словами, которые кто-то написал от руки. Не просто пожелания — что-то большее. Что-то, что заставило его сердце сжаться, а потом биться быстрее.

Он не мог не узнать, кто это. Кто-то из маленького городка в Калифорнии, где, как он позже узнал, даже снег пахнет иначе. Не как в Афганистане — сухо, резко. Там он был мягким, как вата, и пах елкой, мандаринами и... чем-то ещё. Чем-то, что он не мог назвать, но что напоминало ему детство.

Когда он приехал туда, городок встретил его огнями. Тысячи огней, которые отражались в лужах, как будто кто-то рассыпал звёзды по земле. И она. Фейт. Её имя звучало как обещание. Она стояла на крыльце, завернутая в шерстяной шарф, и улыбалась. Улыбка, которая... нет, не просто улыбка. Это было что-то вроде света, который пробивается сквозь шторы утром. Тихо, но настойчиво.

Потом это случилось. Ты поймёшь, о чём я. Он узнал, что у неё есть кто-то другой. Но это не остановило его. Не могло остановить. Они начали... нет, скорее, она начала втягивать его в свою жизнь. В свои ритуалы. Гуляли по улицам, где тени плясали, как демоны... или как пьяные на субботней вечеринке. Пили горячий шоколад, который обжигал губы, но согревал изнутри. Говорили. Обо всём и ни о чём.

Вы тоже это чувствуете? Или мне показалось? Что-то в её голосе, в её смехе, в том, как она касалась его руки, когда смеялась... Это было как будто... как будто она знала. Знала, что он пришёл не просто так.

Но он не мог сказать ей. Не сейчас. Может, позже. Или никогда.

Тишина. Не просто отсутствие звука — будто воздух превратился в вату. Он смотрел на неё, на её лицо, освещённое огнями гирлянд, и думал: а что, если это и есть его война? Не та, что он оставил там, за океаном, а эта. Тихая, почти невидимая.

И он не знал, кто победит.