Коллекционерша (1966)

Адриен стоял на балконе, глядя на море. Нет, не на море — скорее, на горизонт, где вода сливалась с небом, как будто кто-то размазал акварель. Ветер приносил запах соли, смешанный с ароматом жасмина, который вился где-то внизу, в саду. Он закрыл глаза, пытаясь уловить что-то ещё — может, запах её духов? Хайди. Она всегда пахла так, будто только что вышла из душного бара, где курят дешёвые сигареты и пьют что-то крепкое, с привкусом апельсина.

Она говорила с ним сегодня утром. Нет, не говорила — скорее, играла словами, как кошка с клубком ниток. «Ты же не из тех, кто боится, правда?» — её голос звучал так, будто она уже знала ответ. Адриен молчал. Он... нет, они начали двигаться иначе. Она ближе, он отстраняется. Или наоборот? Потом это случилось... ты поймёшь, о чём я.

Тишина. Не просто отсутствие звука — будто воздух превратился в вату. Он чувствовал, как его мысли путаются, как нити, которые она так ловко распутывала. Хайди была как шторм, который ты видишь издалека, но не можешь понять, когда он накроет. Или как в том анекдоте про Штирлица — ты знаешь, что что-то идёт не так, но не можешь понять, что именно.

Он решил отказаться. Нет, не от неё — от себя. От того, что она в нём будила. Это было странно: желание, которое он не мог назвать своим, но которое жило где-то внутри, как тень. Тени плясали, как демоны... или как пьяные на субботней вечеринке. Вы тоже это чувствуете? Или мне показалось?

Адриен вернулся в комнату. Запах старой древесины, пахнущей временем, смешался с запахом её духов, которые она оставила на подушке. Он сел на кровать, чувствуя, как пружины слегка прогибаются под его весом. Что делает человека благородным? Он не знал. Но знал, что это не она. Или... нет, не знал.

Каникулы в Сент-Тропезе обещали быть простыми. Но ничего простого не бывает, правда?