Блокада: Фильм 2: Ленинградский метроном. Операция «Искра»

Ленинград. Январь 1943-го. Тишина. Не просто отсутствие звука — будто воздух превратился в вату, плотную, вязкую, которая давит на уши. Или это просто голод так действует? Вы тоже это чувствуете? Или мне показалось? Впрочем, тишина — обман. Она всегда обман. Потому что где-то там, за Невой, уже началось. Это случилось... ты поймёшь, о чём я. Операция «Искра».

Город, который дышит, но едва-едва. Дышит через разбитые окна, через щели в стенах, через рваные раны на теле. Он... нет, скорее, они — ленинградцы — начали двигаться иначе. Не так, как раньше. Медленнее, но с какой-то странной, почти звериной целеустремлённостью. Как будто каждый шаг — это уже победа. Или хотя бы попытка.

На улицах — тени. Они пляшут, как демоны... или как пьяные на субботней вечеринке. Только вечеринок давно нет. Только хлеб. Хлеб, который пахнет... чем? Древесиной? Клеем? Временем? Нет, это не запах. Это что-то другое. Что-то, что въедается в кожу, в память, в душу.

А в подвалах — жизнь. Да, именно там. Не наверху, где бомбы и снаряды, а внизу. В темноте, где пахнет сыростью и страхом. Но и надеждой. Да, надеждой. Потому что там, в этих подвалах, дети рисуют. Учителя рассказывают о Пушкине. А кто-то играет на скрипке. Тихо, едва слышно. Но играет.

И вот она, эта операция. «Искра». Не просто военная операция — это что-то большее. Как будто весь город затаил дыхание. Или это я затаил? Неважно. Важно, что это начало. Или конец? Нет, начало. Надеюсь.

А потом... потом это случилось. Прорыв. Не сразу, не вдруг. Но он был. И город, который казался мёртвым, вдруг ожил. Нет, не так. Он всегда был живым. Просто теперь это стало видно.

И метроном. Этот проклятый метроном. Он больше не отсчитывает удары. Он отсчитывает жизнь.