Макс и жестянщики (1971)

Макс стоял у окна, глядя на дождь, который стучал по крышам, как будто хотел что-то выбить из них. Он... нет, скорее, они — дождь и он — начали двигаться иначе. Тишина. Не просто отсутствие звука — будто воздух превратился в вату, и даже дыхание стало громче, чем нужно. Он вспомнил Абеля. Того самого Абеля, который когда-то был его другом, а теперь... Ну, вы понимаете. Жестянщик. Мелкий воришка, но с амбициями, как у того парня из анекдота про Штирлица, который хотел украсть Берлин, но остановился на велосипеде.

Макс закурил. Сигарета пахла дешёвым табаком и чем-то ещё — то ли горелым маслом, то ли его собственными мыслями. Он знал, что Абель не остановится на металлоломе. Нет, он... они... все они хотели большего. Ограбление банка. Да, это было идеально. Макс чувствовал, как его план начинает обретать форму, как глина в руках скульптора. Но потом это случилось. Ты поймёшь, о чём я. Лили. Она появилась из ниоткуда, как тень, которая плясала в свете фонаря — то ли демон, то ли пьяная на субботней вечеринке. Её запах — смесь дешёвых духов и чего-то тёплого, живого, — заставил его забыть о планах. Хотя нет, не забыть. Скорее, переосмыслить.

Вы тоже это чувствуете? Или мне показалось? Как будто всё, что он строил, вдруг стало хрупким, как стекло, которое вот-вот треснет. Лили говорила мало, но её прикосновения... они были как старые деревянные доски, пахнущие временем. Они напоминали ему о чём-то, что он давно потерял. Или, может, никогда не имел.

Макс смотрел на неё, и его план, такой чёткий, такой безупречный, начал распадаться на части. Он всё ещё хотел поймать Абеля. Но теперь... теперь он не был уверен, ради чего. Ради закона? Или ради себя? Или ради неё? Вопросы висели в воздухе, как дым от его сигареты, и ответов не было. Только дождь, который продолжал стучать, как будто хотел выбить из него правду.