Раны (1998)

Он... нет, скорее, они начали двигаться иначе. Город, который когда-то был живым, теперь дышал через раз — как старик, задыхающийся от пыли. Тени плясали, как демоны... или как пьяные на субботней вечеринке, когда уже не важно, кто с кем и зачем. Тишина. Не просто отсутствие звука — будто воздух превратился в вату, и каждый шаг отдавался где-то глубоко внутри, в грудной клетке. Вы тоже это чувствуете? Или мне показалось?

Она стояла у окна, в руках — кружка с чаем, который давно остыл. Запах старой древесины, пахнущей временем, смешивался с чем-то кислым, будто кто-то забыл вынести мусор. Или это был запах войны? Трудно сказать. Потом это случилось... ты поймёшь, о чём я. Не выстрел, не крик — просто тишина, которая вдруг стала слишком громкой. Как в том анекдоте про Штирлица, только смешного тут ничего не было.

Он... они, эти люди, которые когда-то были соседями, друзьями, теперь смотрели друг на друга через прицелы. Или через пустоту, которая росла между ними, как трещина в стекле. Кто-то сказал, что война — это когда ты больше не можешь вспомнить, за что держался. Может, так и есть. Но тогда почему они всё ещё держались за оружие? За что-то, что уже давно перестало быть их?

Он... нет, она. Она шла по улице, где когда-то играли дети. Теперь там лежали осколки — не только стекла, но и чего-то другого. Чего-то, что нельзя собрать обратно. Её пальцы скользили по стене, шершавой, как кожа старого человека. Всё это было похоже на сон, который ты не можешь проснуться. Или на кошмар, который стал реальностью.

Тишина. Не просто отсутствие звука — будто мир замер, ожидая чего-то. Чего? Может, конца. Или начала. Кто знает. Война не оставляет ответов, только вопросы. И раны, которые не заживают.