Восемь сыновей (2019)

Они шли. Нет, не шли — тащились. Ноги вязли в грязи, как в той поговорке про «дождь идёт, а мы стоим». Но они не стояли. Они двигались, хотя и не знали, куда. Впереди — дым, за спиной — дым. И тишина. Не просто отсутствие звука — будто воздух превратился в вату. Ты чувствуешь это? Или мне показалось?

Он... нет, скорее, они. Восемь. Восемь сыновей. Не братьев, нет, просто сыновей одной земли. Крестьяне, рабочие, те, кто до войны знал только запах земли и металла. А теперь — порох, кровь, и этот странный, сладковатый запах, который остаётся после взрывов. Как будто сама земля плачет.

Потом это случилось. Ты поймёшь, о чём я. Они увидели её. Тень. Нет, не тень — силуэт. Враг? Союзник? Кто знает. Но она двигалась, как в том анекдоте про Штирлица: медленно, но неотвратимо. И они замерли. Не от страха — от усталости. Усталости, которая проникает в кости, в душу, в самую сердцевину.

Один из них — младший, кажется, — вдруг засмеялся. Тихий, срывающийся смешок. Как будто вспомнил что-то. Или просто сдался. Но нет, это не было сдачей. Это было... что-то другое. Как будто он понял, что всё это — не про победу. Не про поражение. Это про что-то большее.

Тени плясали, как демоны... или как пьяные на субботней вечеринке. Смешно, да? Но в тот момент это не казалось смешным. Они шли. Нет, не шли — тащились. И каждый шаг был как удар молотом по наковальне.

А потом — тишина. Не просто отсутствие звука. Будто воздух превратился в вату. И они поняли: это конец. Или начало. Кто знает?

Вы тоже это чувствуете? Или мне показалось?