Боги, наверное, сошли с ума (1980)

Тишина. Не просто отсутствие звука — будто воздух превратился в вату, плотную и тягучую. Лес дышал, но его дыхание было едва уловимым, как шепот старого дерева, которое помнит всё. И тут... это случилось. С неба, из той самой синевы, которая казалась вечной, упало что-то. Не птица, не камень — бутылка. Да, бутылка. Стеклянная, холодная, с каплями конденсата, будто она только что вышла из холодильника. Или из другого мира. Вы тоже это чувствуете? Или мне показалось?

Бушмены замерли. Они... нет, скорее, он — Кси, самый любопытный из них — подошел первым. Бутылка лежала на песке, сверкая, как глаза зверя в ночи. Он протянул руку, но не сразу. Сначала прикоснулся к ней кончиком пальца, будто боялся, что она укусит. Холодная. Скользкая. И запах... странный, сладковатый, как будто смесь трав и чего-то чужого, химического. Непривычного.

— Это дух, — сказал кто-то из племени. — Или послание.
— Или проклятие, — добавил другой.

Кси поднял бутылку. Она была тяжелее, чем казалось. Он повертел её в руках, попытался заглянуть внутрь. Пусто. Но не совсем. Там было что-то... невидимое. Воздух? Или дух? Он постучал по стеклу — звонкий звук разнесся по лесу, как крик. Птицы взлетели, тени плясали, как демоны... или как пьяные на субботней вечеринке.

Потом началось. Они — нет, он — начал экспериментировать. Сначала бутылка стала инструментом. Потом игрушкой. Потом... чем-то священным. Её использовали для всего: чтобы молоть зерно, чтобы играть музыку, чтобы вызывать дождь. Каждый раз она открывала что-то новое. Но что-то в ней оставалось непонятным. Как будто она смеялась над ними. Или над нами?

А потом... потом это случилось. Кто-то сказал, что бутылка приносит несчастье. Кто-то — что она слишком красива, чтобы быть просто вещью. И они решили отнести её туда, где кончается мир. Туда, где начинается небо.

Но разве мир когда-нибудь кончается? Или он просто становится другим?

Вы чувствуете этот запах? Старой древесины, пахнущей временем. Или это просто ветер принес что-то издалека?

Бутылка ушла. Но что-то осталось. Что-то, что нельзя потрогать, но можно почувствовать. Как будто мир стал чуть меньше. Или чуть больше.

Вы понимаете, о чём я?