Чёрный ястреб (2001)

1993 год. Сомали. Город Могадишо, где воздух густой, как суп, и пахнет пылью, кровью и чем-то кислым — то ли гнилью, то ли страхом. Голод. Война. Хаос. Миротворцы ООН пытаются раздавать еду, но она исчезает, как вода в песке. Айдид, этот... нет, скорее, его люди, как тени, скользят по улицам, забирая всё, что можно забрать. И убивая тех, кто мешает. Американцы прилетели, чтобы помочь, но помощь — это не всегда еда. Иногда это пули.

Операция началась на рассвете. Вернее, не совсем на рассвете — солнце уже висело высоко, но свет был какой-то мутный, будто сквозь грязное стекло. Вертолёты взлетели, и тени от их лопастей плясали по земле, как демоны... или как пьяные на субботней вечеринке. Вы тоже это чувствуете? Или мне показалось? Тишина. Не просто отсутствие звука — будто воздух превратился в вату. Или в песок. Или в что-то ещё, что нельзя описать.

Молодой офицер, только что получивший взвод, нервно сжимает рацию. Его голос дрожит, но он старается этого не показывать. Сержант, который ведёт колонну, курит сигарету за сигаретой. Его руки в масле, и он вытирает их о брюки, оставляя тёмные пятна. Казарменный писарь, который никогда не держал оружия, теперь держит его так, будто это его последняя надежда. Или проклятие.

Потом это случилось... ты поймёшь, о чём я. Вертолёт сбит. Двое парней внутри — они ждут. Ждут, что кто-то придёт. Но никто не приходит. Двое других, которых забыли забрать, сидят в развалинах дома, где пахнет старой древесиной, пахнущей временем. И страхом. Генерал в штабе смотрит на экран. Он видит, как его люди умирают. Или уже умерли. Или ещё нет. Кто знает?

Тени снова пляшут. Но теперь это не вертолёты. Это что-то другое. Что-то, что нельзя остановить.