Тетрис (2022)

1988 год. Лас-Вегас. Выставка, где воздух пропитан запахом пластика, пыли и чего-то электрического — как будто будущее вот-вот начнётся, но пока только дымит. Хенк Роджерс, бизнесмен с лицом человека, который уже видел всё, но всё ещё готов удивляться, бродит между стендами. И тут он натыкается на неё. Игру. Нет, не просто игру — *это*. Тетрис.

Он... нет, скорее, они — он и игра — начали двигаться иначе. Как будто время вокруг замедлилось, а фигурки падали в его голове, складываясь в нечто большее. Вы тоже это чувствуете? Или мне показалось?

Роджерс не просто купил права на распространение в Японии. Он *вдохнул* их, как будто это был не контракт, а глоток воздуха после долгого ныряния. Но тут — как в том анекдоте про Штирлица — появилась загвоздка. Права на остальной мир уже были у Mirrorsoft. И что теперь?

Он не остановился. Нет, он пошёл дальше. Nintendo, Game Boy, Москва. Москва... Там, где запах старой древесины, пахнущей временем, смешивается с холодом, который будто проникает под кожу. Роджерс едет туда, чтобы получить лицензию. Не просто договориться — *добыть*.

И он делает это. Тишина. Не просто отсутствие звука — будто воздух превратился в вату. А потом это случилось... ты поймёшь, о чём я. Тетрис на Game Boy. Миллионы игроков. Миллионы сердец, захваченных падающими фигурками.

Тени плясали, как демоны... или как пьяные на субботней вечеринке. Но это уже не важно. Важно то, что Роджерс увидел то, что другие не заметили. Или не захотели заметить.

Игра. Нет, не просто игра. *Это*.