Проклятие монахини 2 (2023)

1956 год. Европа дышит послевоенной тишиной, но это не та тишина, что приносит покой. Скорее, как в том анекдоте про Штирлица, когда всё слишком спокойно, чтобы быть правдой. Церкви, монастыри — они стали чем-то вроде... нет, не убежищ, а скорее ловушек. Люди умирают. Не просто умирают — исчезают, оставляя после себя только странные следы, будто кто-то провёл пальцем по пыли, но не стёр её, а втоптал в пол. Ватикан шепчет о демоне. О том самом, что принял облик монахини. Ирэн знает, о чём речь. Она уже сталкивалась с этим. Или нет? Иногда память подводит, как старый механизм, который то скрипит, то замолкает.

Сестра Ирэн получает задание. Франция. Монастырь Святой Анны. Там что-то происходит. Что-то, что не должно происходить. Она едет туда, но не одна. Дебра, эта юная послушница, которая, кажется, больше верит в чудеса, чем в молитвы. Она хочет увидеть. Услышать. Понять. Но понимание — это не то, что она получит. Ирэн это знает. Или чувствует? Вы тоже это чувствуете? Или мне показалось?

Дорога длинная. Запах старой древесины, пахнущей временем, смешивается с чем-то ещё. С чем? Сыростью? Страхом? Тени пляшут, как демоны... или как пьяные на субботней вечеринке. Тишина. Не просто отсутствие звука — будто воздух превратился в вату. Ирэн смотрит на Дебру. Та молчит, но её глаза говорят больше, чем слова. Они ищут. Ждут. Верят.

Монастырь. Он... нет, скорее, они начали двигаться иначе. Стены. Окна. Тени. Всё будто дышит. Ирэн чувствует это. Запах. Не просто запах — что-то древнее, глубже. Как будто время здесь течёт не так. Или не течёт вовсе. Потом это случилось... ты поймёшь, о чём я. Дебра кричит. Или это был ветер? Ирэн не уверена. Она никогда не бывает уверена. Но она знает одно: демон здесь. И он ищет что-то. Что именно? Она не знает. Или не хочет знать.

Конец? Нет, это только начало.