Философы: Урок выживания (2013)

Аудитория. Тишина. Не просто отсутствие звука — будто воздух превратился в вату, плотную, вязкую. Профессор, нет, скорее, *он* — человек без имени, без возраста, с глазами, которые, кажется, видели слишком много, — стоял у доски. На ней ничего не было написано. Только мелкая пыль, осевшая на поверхности, как пепел. Он... нет, они начали двигаться иначе. Студенты. Двадцать пар глаз, двадцать умов, которые ещё минуту назад обсуждали Канта и Ницше, теперь замерли. Потом это случилось. Ты поймёшь, о чём я.

— Бункер, — сказал он. Просто слово, но оно повисло в воздухе, как нож на нитке. — Десять мест. Остальные... — он не договорил, но все поняли. Или подумали, что поняли. Запах старой древесины, пахнущей временем, смешался с чем-то металлическим. Страхом? Нет, скорее, предчувствием. Тени плясали, как демоны... или как пьяные на субботней вечеринке. Вы тоже это чувствуете? Или мне показалось?

Один из студентов, Ади, кажется, его звали так, поднял руку. — Это шутка? — спросил он, но голос дрогнул. Профессор не ответил. Он просто смотрел. Смотрел так, будто видел не их, а что-то за ними. Или в них.

Потом началось. Сначала тихо, почти шёпотом. Аргументы. Логика. Этика. Кто достоин? Кто нет? Голоса нарастали, как волны, но под ними — тишина. Та самая, ватная. И запах. Запах пота, страха, чего-то ещё. Может, это был запах времени, которое кончается.

— Я врач, — сказала кто-то. — Я могу спасать жизни.
— А я инженер, — парировал другой. — Без меня бункер не проработает и недели.
— А я? — это был голос тихий, почти детский. — Я просто... я.

Тут всё остановилось. Ненадолго. Но этого хватило, чтобы понять: это не просто игра. Это... что-то другое. Что-то, что они не смогут объяснить потом, даже если захотят.

И тогда они начали выбирать. Не словами, не голосами. Взглядами. Движениями. Как будто каждый уже знал, кто останется. Или кто уйдёт.

А профессор? Он стоял в стороне. Смотрел. И, кажется, улыбался. Или это была гримаса?

Тени плясали. Воздух сгущался. И где-то за стенами, далеко, но не слишком, мир продолжал жить. Пока ещё.