Доктор Дулиттл (1998)

Джон Дулиттл — человек, у которого всё было. Нет, не так. У которого всё *казалось* на месте. Карьера, семья, дом с видом на парк, где по утрам кричали сойки. И эта сделка, которая должна была стать его триумфом. Но потом... это случилось. Ты поймёшь, о чём я.

Он проснулся однажды утром, и мир заговорил. Нет, не так. Мир *залаял*, *замяукал*, *зачирикал*. Сначала он подумал, что это сон. Или, может, последствия вчерашнего ужина с партнёрами — слишком много красного вина, слишком мало сна. Но нет. Это было реально. Кот на подоконнике, который обычно молчал, вдруг начал жаловаться на сухой корм. Собака соседей, которую он раньше едва замечал, вдруг стала рассказывать о своей тоске по долгим прогулкам.

И вот он уже не просто Джон Дулиттл, успешный врач с идеальной жизнью. Он — тот, кто слышит. Слышит слишком много. Тишина? Её больше нет. Не просто отсутствие звука — будто воздух превратился в вату, пропитанную голосами.

Животные, конечно, быстро смекнули. Они начали приходить. Нет, не приходить — *являться*. Как в том анекдоте про Штирлица, только вместо шпионов — попугаи, хомяки и одна очень настойчивая лама. «Хватит говорить, лечи!» — это стало их девизом. И он лечил. Потому что не мог иначе.

Но как объяснить это жене? Дочкам? Коллегам? «Извините, я опоздал на встречу, потому что спасал хорька с несварением» — звучит как начало плохого анекдота. А запахи... Вы тоже это чувствуете? Или мне показалось? Запах старой древесины, пахнущей временем, смешанный с ароматом мокрой шерсти и чего-то ещё, чего он не мог определить.

Тени плясали, как демоны... или как пьяные на субботней вечеринке. Он начал двигаться иначе. Нет, скорее, *они* начали двигаться иначе. Животные, люди, весь этот мир, который вдруг стал слишком громким, слишком настоящим.

И всё же... в этом был смысл. Не тот, который он искал, но тот, который нашёл его сам. Тишина? Её больше нет. Но, может, она и не нужна.