Разрушитель (1993)

2032 год. Сан-Анджелес. Город, который забыл, что такое страх. Тишина. Не просто отсутствие звука — будто воздух превратился в вату, плотную, вязкую, как будто кто-то выключил шум жизни. Или просто заморозил. Как в той крио-тюрьме, где он... нет, скорее, они начали двигаться иначе. Саймон Феникс. Его имя звучало как эхо из прошлого, как старая пластинка, которую кто-то поставил на патефон. Только пластинка эта была с трещинами, и игла прыгала, царапая поверхность.

Он проснулся. Не просто очнулся — будто вырвался из сна, который длился вечность. Его глаза, холодные, как лезвие, скользнули по стенам камеры. Запах металла, старой смазки, чего-то ещё... химии, которая пахнет временем. Он улыбнулся. Не той улыбкой, которую ждёшь от человека, а той, что заставляет кожу покрыться мурашками. Вы тоже это чувствуете? Или мне показалось?

Сан-Анджелес. Город, который отверг насилие. Город, где полицейские больше похожи на гидов, а преступность — на миф. Но Феникс знал, как оживить мифы. Он знал, как заставить их дышать. Тени плясали, как демоны... или как пьяные на субботней вечеринке. Он шёл по улицам, и город замирал. Не потому что боялся — потому что не понимал. Как не понимает ребёнок, увидев змею в траве.

Власти. Они... нет, скорее, их реакция была как у человека, который пытается поймать воду руками. Беспомощно, растерянно. Они искали выход. И нашли его в прошлом. Джон Спартан. Его имя звучало как приговор. Или как надежда. Кто знает? Его разморозили. Не просто вытащили из льда — будто вернули из небытия. Его глаза, усталые, но острые, встретились с реальностью. Он почувствовал запах старой древесины, пахнущей временем. И понял: это не конец. Это начало.

Они встретились. Феникс и Спартан. Как два призрака, вышедшие из тьмы. Тени плясали вокруг них, но это были уже не демоны. Это были воспоминания. Или предчувствия. Вы тоже это видите? Или мне показалось?

Тишина. Не просто отсутствие звука. Будто воздух снова стал ватой. И кто-то снова поставил пластинку.