Ван Хельсинг Брэма Стокера (2021)

Артур стоял у окна, сжимая в руках письмо. Бумага пахла пылью и чем-то ещё — лекарствами, может быть, или... нет, скорее, это был запах старой древесины, пропитанной временем. Он перечитал строки снова, будто надеясь, что слова изменятся. Но нет, всё было на месте: «Люси слабеет. Мы не знаем, что это. Приезжай».

Он... нет, скорее, они начали двигаться иначе. Артур, Джон, Ван Хельсинг — все трое, как будто связанные невидимой нитью, оказались в одной комнате. Тишина. Не просто отсутствие звука — будто воздух превратился в вату, и каждый вдох давался с усилием.

— Это не болезнь, — сказал Ван Хельсинг, и его голос прозвучал как удар колокола. — Это... что-то другое.

Артур почувствовал, как по спине пробежал холодок. Он знал, что старик не говорит просто так. Но что это? Вампиры? Нет, это же сказки. Или... нет, скорее, это было что-то из тех историй, которые рассказывают у камина, чтобы напугать детей.

Потом это случилось. Ты поймёшь, о чём я. Люси лежала на кровати, бледная, как мрамор, но её глаза... они горели. Не метафорически — буквально. Тени плясали на стенах, как демоны... или как пьяные на субботней вечеринке.

— У нас мало времени, — прошептал Джон, и его голос дрогнул.

Артур кивнул, но внутри всё сжалось. Время. Оно всегда было против них. Каждая минута, каждая секунда — как песчинка в песочных часах, которую уже не вернуть.

— Мы должны действовать, — сказал Ван Хельсинг, и в его глазах вспыхнула решимость.

Но что именно они должны сделать? Артур не знал. Или, может быть, знал, но боялся признаться даже себе.

Вы тоже это чувствуете? Или мне показалось?

Они двинулись вперёд, как будто их вели невидимые нити. Запах лекарств смешивался с чем-то ещё — металлическим, резким. Артур почувствовал, как его ладони стали влажными.

— Мы спасём её, — сказал он, но в голосе звучала не уверенность, а скорее мольба.

Или это была молитва?

Тени сгущались. Время уходило. А Люси... она всё ещё смотрела на них своими горящими глазами.

Что-то должно было произойти. Но что?

Они... нет, скорее, все они уже знали ответ. Просто боялись его произнести.