Собачье сердце (1 сезон)(1988)

Москва, 1924 год. Зима. Холодный воздух, пропитанный запахом дыма и старой древесины, будто впитавшей в себя всю тяжесть времени. Профессор Филипп Филиппович Преображенский, человек, чьё имя уже тогда звучало как легенда, стоял в своей лаборатории. Тишина. Не просто отсутствие звука — будто воздух превратился в вату, плотную, почти осязаемую. Он... нет, скорее, они начали двигаться иначе. Шарик, его подопытный пёс, лежал на столе, но что-то в его глазах уже не было собачьим. Или это профессору показалось? Вы тоже это чувствуете? Или мне показалось?

Потом это случилось. Тени на стенах плясали, как демоны... или как пьяные на субботней вечеринке. Шарик — нет, уже не Шарик, а кто-то другой — поднялся. Человек. Почти человек. Гражданин Шариков. Профессор замер, ощущая, как пальцы его дрожат, будто от холода, хотя в комнате было душно. Запах спирта, лекарств, чего-то ещё — металлического, резкого. Он не мог понять, что это. Или не хотел.

Новость разнеслась мгновенно. Москва загудела, как улей, потревоженный палкой. Преображенский стал героем, но радость его была странной, словно приправленной горечью. Шариков... нет, не Шариков, а это существо, которое теперь ходило по его квартире, говорило его словами, смотрело его глазами, но было ли оно человеком? Высокая психическая личность? Или просто... нет, не просто. Что-то другое. Что-то, что профессор не мог назвать, но чувствовал кожей, как холодный ветер, пробирающийся сквозь щели в окнах.

Он пытался объяснить себе, другим, но слова путались, как нитки в клубке. Шариков... он... они... это существо. Оно было здесь, рядом, но одновременно где-то далеко, за гранью понимания. Профессор чувствовал, как что-то ускользает, как песок сквозь пальцы. Или это был дым? Запах гари всё ещё висел в воздухе, смешиваясь с чем-то сладковатым, почти приторным. Вы тоже это чувствуете? Или мне показалось?

Москва шумела, но в квартире Преображенского было тихо. Тишина, которая давила, как тяжёлое одеяло. Шариков сидел за столом, ел, говорил, смеялся. Но что-то в его смехе было не так. Что-то, что заставляло профессора сжимать кулаки, пока ногти не впивались в ладони. Он... нет, они... это существо. Оно было здесь, но одновременно его не было. Или это профессору показалось?