Франкенвини (2012)

В маленьком городке, где каждый знал друг друга, мальчик по имени Виктор жил с псом Спарки. Не просто псом — другом, который был ему ближе, чем кто-либо. Они вместе бегали по полям, делились бутербродами, и Спарки всегда понимал Виктора без слов. Но однажды... нет, не так. Однажды всё изменилось. Спарки погиб. Нелепо, глупо, как будто сама жизнь решила подшутить. Виктор не мог смириться. Он... нет, скорее, они — его мысли, его руки, его сердце — начали двигаться иначе. Как будто внутри него что-то сломалось, но не до конца. Осталась трещина, через которую пробивался свет. Свет науки.

Виктор начал экспериментировать. Не знаю, как он это сделал, но он собрал всё, что знал о биологии, о токах, о... о чём-то ещё. Запах старой древесины в сарае, где он устроил лабораторию, смешивался с запахом металла и чего-то кислого, как будто время само по себе начало бродить. И вот, однажды ночью, это случилось. Ты поймёшь, о чём я. Спарки ожил. Не так, как раньше, конечно. Он двигался странно, будто его лапы были чужими, а глаза... глаза светились, как два уголька в темноте. Но это был он. Виктор знал.

Радость длилась недолго. Спарки сбежал. Или, может, его что-то позвало. Город начал меняться. Тишина. Не просто отсутствие звука — будто воздух превратился в вату. Люди шептались, дети прятались, а тени плясали, как демоны... или как пьяные на субботней вечеринке. Вы тоже это чувствуете? Или мне показалось?

Сначала это были мелочи: пропажа еды из магазинов, странные следы на земле. Потом — больше. Один из учителей Виктора, мистер Райли, исчез. Вернулся через день, но был... другим. Говорил о чём-то, что он видел, о свете, о голосах. А потом это случилось с другими. Соседи, друзья, даже родители Виктора. Они начали меняться. Не сразу, нет. Сначала это было почти незаметно: взгляд, который задерживался слишком долго, смех, который звучал... не так.

Виктор пытался понять, что происходит. Он искал Спарки, но тот будто растворился в воздухе. Или, может, стал частью чего-то большего. Город начал жить своей жизнью, как будто его сердце билось в ритме, который никто не мог уловить.

А потом... потом Виктор услышал лай. Тот самый, знакомый до боли. Он шёл на звук, но чем ближе подходил, тем тише он становился. И в конце концов осталась только тишина. Тишина и запах старой древесины, пахнущей временем.

Что-то изменилось. Или, может, это всегда было так.