Поле боя (2024)

Представь: каждый день видишь, как война перемалывает людей в фарш. Стефано, этот врач из какой-то североитальянской глуши, будто прирос к операционному столу — то ампутации, то гангрена, то вопли раненых, от которых даже спирт не спасает. А в голове-то одна мысль стучит: «Скотя повезут на передовую, как пушечное мясо». Жуть берет — до дрожи в пальцах. Вот и решился парень на отчаянный шаг... Ну, сам понимаешь, что. Только Джулио с Анной и видели его перекошенное лицо в тот момент — они-то сразу всё поняли. Молчание повисло тягучее, как бинтовая повязка, но в их взглядах читалось: «Ну и дурень, а как же мы теперь?»

А тут еще эта проклятая «испанка» подкралась — будто войне мало было смертей. Больница превратилась в филиал ада: в коридорах тела штабелями, воздух густой от хрипов и карболки. Анна, та вообще героиня — мечется как белка в колесе, хоть сама еле на ногах стоит. А наш Стефано? Прячется за маской холодного профессионала, но видно же — изнутри он весь изъеден стыдом. Особенно когда Джулио ловит его взгляд — дружба ведь против правды борется в том взгляде.

Самые цепляющие моменты — когда показывают, как они все по-разному справляются. Вот Анна, стиснув зубы, перевязывает солдата, а по щекам слезы — наверное, двадцатый за смену. Джулио бутылкой злость глушит после дежурств. А Стефано... Боже, как он ненавидит зеркала! Видимо, боится увидеть в отражении труса, а не врача.

И ведь самое страшное — не снаряды за окном. Эта тихая война внутри каждого: с совестью, со страхом, с бессилием. Когда в эпилоге Джулио вдруг говорит: «Мы все здесь калеки — просто раны не у всех наружу», аж мурашки. Как будто сама история шепчет: война никогда не кончается, она просто меняет форму.