Дина и Доберман (1 сезон)

Тишина. Не просто отсутствие звука — будто воздух превратился в вату, плотную и тяжёлую. Дина стояла на краю леса, вглядываясь вдаль, где тени плясали, как демоны... или как пьяные на субботней вечеринке. Она знала, что это не просто тени. Там, за линией фронта, был он. Джульбарс. Её Джульбарс.

Он... нет, скорее, они начали двигаться иначе. Александр Мазовер, всегда такой сдержанный, почти каменный, вдруг стал говорить тише, будто боялся спугнуть что-то важное. А Дина? Она чувствовала, как её сердце бьётся в такт с лапами Джульбарса, стучащими по земле. Это было странно, но она не могла объяснить почему.

Потом это случилось... ты поймёшь, о чём я. Взрыв. Не громкий, скорее глухой, как будто земля вздохнула и не смогла выдохнуть. Дина бросилась вперёд, не думая, не слыша криков Мазовера. Она знала, что там, в дыму, он. Её пёс. Её герой.

Запах старой древесины, пахнущей временем, смешался с гарью. Дина наклонилась, её пальцы коснулись шерсти — тёплой, но уже не такой живой, как раньше. Она почувствовала, как что-то внутри неё сжалось, будто её сердце стало вдруг слишком большим для груди.

«Ты же выживешь, правда?» — прошептала она, но ответа не было. Только тишина. Та самая, ватная, которая давит на уши и заставляет думать о вещах, о которых не хочется.

А потом... потом был Парад. Джульбарса несли на кителе Сталина. Вы тоже это чувствуете? Или мне показалось? Это был не просто пёс. Это был символ. Символ того, что даже в самой гуще войны можно найти что-то светлое. Что-то, ради чего стоит жить.

Дина смотрела на него, на его неподвижное тело, и думала о том, как всё изменилось. Как они изменились. Мазовер, всегда такой замкнутый, теперь смотрел на неё с какой-то странной теплотой. А она? Она больше не была той девочкой, которая боялась темноты.

Тишина. Она снова вернулась. Но теперь она была другой. Как будто воздух стал легче, а тени — просто тенями.