Любовь Советского Союза (2024)

Знаешь, когда думаешь о тех, кто вырос сразу после всех этих революционных бурь, — они же вообще другие, правда? Не израненные, не закопченные дымом распада. Чистый холст, на котором так хотелось нарисовать утопию. Чтобы смерть осталась где-то на обочине, чтобы любовь пробивалась сквозь асфальт. Мечтатели, да? Но какие яркие!

Представь: они вцепляются в жизнь, как в гимнастические кольца — мышцы дрожат, а глаза горят. Космос штурмуют с тетрадями в руках, стройки поднимают под гармошку вечером. И ведь верили, блин, свято — что если обнять друг друга крепче, распахнуть сердца нараспашку, то все эти спутники да электростанции сами из любви вырастут. Романтика, от которой сейчас мурашки. Хотя… Может, они просто не успели устать?

Среди них — одна вообще отдельная история. Девушка, которая даже не героиня в привычном смысле. Не с парашютом, не у станка. Но ее смех на комсомольской вечеринке, случайное «держись!» в очереди за хлебом, эта манера смотреть прямо в лицо — они жгли сильнее мартеновских печей. Ее будто слепили из самого света тех надежд — не богиня, нет. Просто живая. И от этого еще невероятнее: как обычное человеческое тепло вдруг становилось топливом для прорывов, маяком для потерявших веру.

Смешно, да? Сегодня-то мы циники — знаем, чем всё кончилось. Но когда читаешь их письма, смотришь на пожелтевшие фото… Чёрт, там же нет ни капли фальши. Эти короткие жизни — как вспышки магния: ослепили, обожгли — и погасли. Оставив после себя не монументы, а какой-то странный звон в ушах. Типа эха, которое до сих пор бродит меж панельных домов, шепча: «А вдруг?..»

Иногда думаю: а что, если они были правы? Не в том, что построили, а в том, как жили. Может, это мы что-то упустили? Не знаю. Но когда смотришь на их лица, на эти искренние улыбки, которые не стеснялись верить в лучшее, — становится как-то… тепло. И грустно. И странно. Как будто они оставили нам не только память, но и вопрос: а мы-то смогли бы так?