Дети Биби (1992)

Хэррис нервно поправил галстук — нет, не галстук, а воротник рубашки, который, казалось, душил его с каждым вдохом. Он... нет, скорее, они начали двигаться иначе, эти мысли, как будто кто-то переключил передачу в его голове. Вечер обещал быть особенным. Она, та самая, с которой он обменивался взглядами в кафе на углу, наконец согласилась на встречу. Но потом это случилось... ты поймёшь, о чём я.

Она появилась не одна. Сначала он подумал, что это шутка, как в том анекдоте про Штирлица, где всё идёт не по плану. Но нет. Рядом с ней стоял мальчик лет пяти, держащий её за руку, а за спиной — ещё трое, словно стайка воробьёв, готовых взлететь при первом шуме. «Это мой сын, — сказала она, улыбаясь так, будто это было само собой разумеющимся. — И соседские дети. Я обещала их развлечь». Хэррис кивнул, как будто это было нормально. Ну, почти нормально.

Кафе, куда они направились, пахло старой древесиной, пахнущей временем, и чем-то сладким, что он не мог определить. Тени плясали на стенах, как демоны... или как пьяные на субботней вечеринке. Дети, конечно, не давали никому покоя. Один из них, кажется, самый младший, умудрился опрокинуть стакан с водой, и Хэррис, пытаясь помочь, сам чуть не упал со стула. Вы тоже это чувствуете? Или мне показалось?

Тишина. Не просто отсутствие звука — будто воздух превратился в вату, плотную и тяжёлую. Но это длилось мгновение. Потом всё снова закружилось: смех, крики, вопросы, на которые он не знал ответов. Она смотрела на него, и в её глазах было что-то... не то чтобы сожаление, скорее, понимание. Как будто она знала, что этот вечер не станет тем, о чём он мечтал. Но, может, это и к лучшему?

К концу вечера Хэррис понял, что устал больше, чем за всю прошлую неделю. Но когда он посмотрел на неё, на её улыбку, на то, как она гладила сына по голове, он почувствовал что-то странное. Не разочарование, нет. Скорее, лёгкость. Как будто он прошёл через что-то важное, хотя и не мог сказать, что именно.

Он вышел на улицу, вдохнул прохладный воздух и улыбнулся. Вечер был не таким, как он планировал. Но, может, это и есть жизнь?