Глория! (2024)

Знаешь, иногда кажется, будто прошлое — это такая шкатулка, забитая пылью и секретами. Откроешь её — и вдруг оттуда вырывается что-то такое, от чего мурашки по коже. Вот, например, представь: Венеция, конец XVIII века. Не та, что сейчас, с толпами туристов и селфи-палками, а настоящая. Та, где каналы шепчут что-то под шум вёсел, а в воздухе витает запах соли и старины. И вот в одном из таких уголков, среди этих палаццо, была музыкальная школа для девочек-сирот. Не приют, нет, а скорее... Ну, как бы это сказать... Место, где музыка заменяла им всё: семью, дом, даже слова.

Там всегда что-то происходило. То скрипки с виолончелями спорили, как старые бабки на рынке, то кто-то в саду рыдал из-за фальшивой ноты. Но посреди всего этого хаоса была одна девушка. Тихая, как тень. Её звали Тереза, но все звали её «Немой». Откуда она взялась — никто не знал. Да и кому это было интересно? Служанка и служанка: полы моет, ноты раскладывает. Но, боже, если бы они только знали... У неё был дар. Странный, почти пугающий. Она не играла, нет. Она будто слышала саму музыку мироздания. Представь: стоит ей прикоснуться к клавесину, и воздух вокруг густеет, свечи начинают мерцать в такт чему-то незримому. Это было... необъяснимо. Я бы, наверное, сбежала, перекрестившись. Но девочки, хоть и шептались за её спиной, чувствовали — в этих стенах происходит что-то важное. Как будто сама школа дышала через её тишину. Понимаешь?

Иногда я думаю: а что, если она и правда меняла реальность? Вот эти внезапные солнечные блики на паркете в дождливое утро, или странный шёпот в пустом коридоре — может, это всё отголоски её несыгранных мелодий? Жаль, не спросишь. История, она ведь любит хранить секреты тех, кто говорил без слов. А Тереза... Она была как раз из таких. Тихая, незаметная, но с такой силой внутри, что даже стены, кажется, до сих пор помнят её прикосновение.