День, когда остановилась Земля (1951)

Вашингтон. День, как обычно, начался с суеты — газетчики, кофе, гул машин. Но потом это случилось. Небо раскололось, и она появилась. Летающая тарелка. Не такая, как в кино, не блестящая и не идеальная. Скорее, как будто её выковали из старого железа, покрытого ржавчиной и временем. Запах озона, резкий, как после грозы, висел в воздухе. И тишина. Не просто отсутствие звука — будто воздух превратился в вату. Вы тоже это чувствуете? Или мне показалось?

Клаату вышел. Нет, не вышел — он *появился*. Как будто всегда был здесь, но мы его не замечали. Его лицо... не лицо, а скорее маска, вырезанная из камня. Глаза, которые смотрели не на тебя, а сквозь. А за ним — Горт. Робот? Нет, не робот. Скорее, воплощение тишины, обёрнутой в металл. Он... нет, скорее, они начали двигаться иначе. Не так, как мы. Будто время для них текло медленнее, или быстрее. Кто знает?

Военные, конечно, запаниковали. Как в том анекдоте про Штирлица — сначала стреляют, потом думают. Клаату упал. Нет, не упал — он *опустился*, как будто это было частью плана. Кровь? Нет, не кровь. Что-то другое, густое, как смола, но с запахом меди и... ладана? Странно, правда?

Он сбежал. Нет, не сбежал — растворился. Как будто город сам его отпустил. И начал смотреть. На нас. На наши дома, наши лица, наши страхи. Он ходил по улицам, трогал стены, вдыхал воздух — запах старой древесины, пахнущей временем, и грязи, которая никогда не смывается. Тени плясали вокруг него, как демоны... или как пьяные на субботней вечеринке. Вы видели когда-нибудь, как тень может обмануть? Он видел.

И всё это время — вопрос. Один вопрос, который он не задавал, но который висел в воздухе, как туман над рекой. Стоим ли мы того? Мы, с нашими бомбами, страхами, войнами. Он смотрел на ребёнка, играющего в парке, на старика, кормящего голубей, на женщину, которая смеялась, не зная, что завтра может не наступить. И, кажется, он нашёл ответ. Но какой? Вы поймёте, о чём я. Или нет.