Молодость без молодости (2007)

Он стоял на краю. Не на краю пропасти, нет — на краю себя. Профессор, всю жизнь копавшийся в словах, вдруг понял, что слова кончились. Или, может, он сам кончился. Годы, потраченные на поиски чего-то великого, превратились в пыль. Тишина. Не просто отсутствие звука — будто воздух превратился в вату, и даже дыхание стало тяжелым. Он... нет, скорее, они — его мысли — начали двигаться иначе. Медленно, как будто через густой сироп. Или как в том анекдоте про Штирлица, где время тянется, но всё равно не успеваешь.

Потом это случилось. Ты поймёшь, о чём я. Молния. Не просто удар, а что-то большее. Он не помнил, как упал, как горела кожа, как пахло грозой и... чем-то ещё. Металлом? Озоном? Нет, скорее, временем. Время пахло, как старая древесина, пахнущая пылью и забытыми книгами. А потом — молодость. Не просто возвращение, а что-то вроде перезагрузки. Кожа натянулась, мышцы ожили, но внутри осталось что-то старое. Как будто его душа не успела за телом. Или наоборот? Вы тоже это чувствуете? Или мне показалось?

Но радость была недолгой. Нацисты. Они всегда где-то рядом, как тени, которые пляшут, то ли как демоны, то ли как пьяные на субботней вечеринке. Узнали. Конечно, узнали. Кто-то проболтался, кто-то увидел, кто-то... неважно. Главное — они хотели его. Не его, а то, что с ним случилось. Феномен. Чудо. Или проклятие? Он бежал. Менял имена, города, лица. Иногда ловил себя на мысли, что забыл, как его зовут на самом деле. Или он просто хотел забыть?

Теперь он в библиотеке. Маленький городок, где никто ни о чём не спрашивает. Запах книг, пыли, времени. Он пишет. Нет, не пишет — продолжает. Труд всей жизни. Но иногда, когда за окном темнеет, он смотрит на свои руки. Молодые руки. И думает: а что, если это не подарок? Что, если это ловушка? Или, может, это просто ещё одна глава, которую он не успел дописать?