Лицеистка соблазняет преподавателей (1979)

Анджела вошла в класс, как будто её здесь ждали всю жизнь. Нет, не так — скорее, как будто она сама его ждала. Её взгляд скользнул по рядам, остановился на учителе, мистере Смите, и на мгновение она замерла. Тишина. Не просто отсутствие звука — будто воздух превратился в вату, плотную, вязкую. Потом это случилось... ты поймёшь, о чём я. Она улыбнулась, и всё вокруг словно сдвинулось на полшага в сторону.

Мистер Смит был человеком строгим, но не бесчувственным. Его кабинет пах старыми книгами и пылью, смешанной с чем-то ещё — может, лавандой, а может, просто воспоминаниями. Анджела заметила, как он поправляет очки, когда нервничает. Она решила начать с малого: задавала вопросы после уроков, смотрела на него так, будто каждое его слово было откровением. Её голос звучал мягко, но уверенно, как будто она знала, что делает. Или делала вид?

Однажды она осталась после занятий, чтобы обсудить что-то из программы. Кабинет был полупуст, только тени плясали на стенах, как демоны... или как пьяные на субботней вечеринке. Она говорила о Наполеоне, о его стратегиях, но её слова казались чем-то большим. Мистер Смит слушал, но его взгляд иногда блуждал — к окну, к часам, к её рукам, которые она то складывала, то разводила.

— Вы тоже это чувствуете? — вдруг спросила она, прервав монолог о Ватерлоо.

Он на мгновение растерялся. — Что именно?

— Не знаю. Воздух. Он стал другим.

Он... нет, скорее, они начали двигаться иначе. Она подошла ближе, её духи смешались с запахом старой древесины, пахнущей временем. Мистер Смит отступил на шаг, но это не помогло.

— Анджела, — начал он, но она уже знала, что скажет дальше.

— Я просто хочу помочь, — прошептала она. — Себе. Ему. Всем.

Он молчал. Тишина снова сгустилась, но теперь она была другой — не ватной, а острой, как лезвие.

А потом она ушла, оставив его одного в кабинете, где тени продолжали свой танец.

Вы тоже это чувствуете? Или мне показалось?