Тихие дни в Клиши (1990)

Генри приехал в Париж с чемоданом, полным черновиков, и головой, полной идей. Но Париж — он ведь не город, а состояние. Или нет, скорее, он как старый виски: сначала обжигает, потом оставляет послевкусие, которое не понять с первого глотка. Генри бродил по улочкам, впитывая запахи — кофе, свежего хлеба, сырости от Сены. И вот он встретил Альфреда. Тот сидел в кафе, курил трубку и говорил что-то о том, что жизнь — это не книга, которую можно переписать. Или нет, скорее, он сказал, что жизнь — это черновик, который никогда не станет чистовым. Генри задумался. А вы бы не задумались?

Они начали встречаться чаще. Альфред водил его по кабачкам, где тени плясали, как демоны... или как пьяные на субботней вечеринке. Генри писал, но слова казались ему пустыми, как скорлупа без яйца. Альфред смеялся: «Ты слишком серьёзен. Жизнь — это не текст, её нельзя редактировать». Или нет, скорее, он сказал: «Жизнь — это текст, который пишется сам собой, а ты лишь держишь перо». Генри не понял. Но это и не важно, правда? Главное — что-то щёлкнуло.

Потом это случилось. Они встретили Колетт. Она была как ветер — не поймаешь, но чувствуешь. Или нет, скорее, она была как запах старой древесины, пахнущей временем. Они оба влюбились. Или нет, скорее, они оба поняли, что любовь — это не то, что можно разделить, а то, что можно умножить. Свадьба была игрой, но в каждой шутке есть доля правды, как в том анекдоте про Штирлица. Они оба сказали «да». Или нет, скорее, они оба сказали «почему бы и нет».

Потом они уехали. Втроём. С юной нимфеткой, которая была как... нет, лучше не буду сравнивать. Вы поймёте, о чём я. Дорога была долгой, но время текло, как вода сквозь пальцы. Или нет, скорее, оно стояло, как воздух перед грозой. Они говорили, спорили, молчали. Тишина. Не просто отсутствие звука — будто воздух превратился в вату. Вы тоже это чувствуете? Или мне показалось?

Они менялись. Или нет, скорее, они открывали то, что всегда было внутри. Генри писал, но теперь слова лились, как вино из разбитой бутылки. Альфред смеялся, но в его смехе появилась грусть. Колетт... она просто была. Или нет, скорее, она стала тем, что их объединяло. И разъединяло. Вы понимаете, да? Или нет, скорее, вы почувствуете это, когда дочитаете.